Поселенцы - Илия Джерекаров

Илия Джерекаров

Поселенцы

Последний переход меня доконал. Я был слишком изможден, чтобы понять, что одолел наконец-таки перевал. И все же я перевал одолел и вот рухнул средь неведомых лиловых трав и заснул, но и во сне меня выслеживали хищники, засасывали трясины, грозили горы каменными перстами.

Когда я проснулся, бирюзовый день угасал. Там, далеко внизу, на океанском берегу, реял прозрачный купол лагеря, прозрачный и легкий, как лепесток. Река, срываясь со скал, низвергалась в лагуну, где в серебряных водах плавал закат. Тропинка вдоль берега. Оранжевая скамья. Несколько цветочных клумб. Судя по всему, очередное пристрастие Блики-цветы. Когда женщина решается предать мужа, вернее когда уже предала, она ничем не рискует, разводя пионы и рододендроны. А также ромашки, георгины, астры, гвоздики, черт побери! Хотя применительно к Блике "предательство" не совсем точное слово. Отчуждение - вот суть того, что долго вызревало в нас и принесло в конце концов столь горькие плоды.

Теперь-то я понимаю: она все продумала, когда отказалась полететь со мною. В сущности, она была права. Планетолет не выдержал. Сгорели дюзы, и я едва успел спастись. Ничего. По крайней мере, не сидел сложа руки, хоть что-то пытался предпринять.

Сегодня и на Земле и здесь меня считают мертвым. Блика, конечно, видела, как тотчас же после старта моя ракета сбилась с курса и унеслась над океаном бог весть куда. Наверное, Блике было нелегко. Ведь я даже не попрощался...

Я подымаюсь и медленно иду вниз, оскальзываясь на осыпях. Что ни говори, женщины - непостижимые существа. Пережить за короткий срок гибель звездолета, потом гибель планетолета, наконец, потерю мужа - и разводить в полном одиночестве цветы...

Когда погиб звездолет и мы остались на планете одни, Блика долгое время пребывала в состоянии полусна-полуяви. Казалось, для нее стерлась грань между жизнью и смертью, она просто существовала, и это ее существование пугало меня своей бесцельностью.

Однажды она долго и сосредоточенно наблюдала, как я устанавливаю флюгер на метеостанции, и потом тихо спросила:

- Момчил, ты когда-нибудь был ребенком?

Странный вопрос!

- Если мне память не изменяет, - начал я осторожно, - то...

- Я сегодня видела во сне детей, - перебила меня Блика. - Много детей. И каждый из них был точная копия тебя.

- И девочки были точной моей копией? - улыбнулся я.

Блика подумала и ответила:

- Я не помню.

Тут я расхохотался: