Моя жизнь - Эрнест Сетон-Томпсон

Я родился на севере Англии, в приморском городке Саус-Шильдс, где издавна жили предки отца, выходцы из Шотландии. Мой отец владел несколькими судами, которые перевозили товары за океан. Дед и все его родственники были также судовладельцами. Однако отец пошел этой дорогой не по своему желанию — он подчинился воле деда. Ему хотелось стать инженером и заняться строительством железных дорог, но дед сказал ему:

— Все это глупости. Железные дороги — это лишь пустая болтовня, пошумят о них немного, и на этом дело и кончится. Пройдет года три, все о них забудут, и мы снова вернемся к лошадям и каретам.

Это было в 1837 году.

Дела моего отца шли довольно успешно, и когда в 1840 году он женился на моей матери, у него уже было достаточно средств, чтобы обеспечить семью. Прошло еще немного времени, и он выстроил себе каменный дом, где и появились на свет десять его сыновей, в том числе и я.

Я родился 14 августа 1860 года.

Из окон нашего дома открывался очень красивый вид на поля и долины. Мы любовались стадами коз и овец, которые там паслись, и заслушивались песнями жаворонков. А в туманные вечера, когда кругом была мгла, к нам доносился с берега моря заунывный вой сирены и навевал тоску. В такие вечера я любил прислушиваться к тихому голосу матери, когда она рассказывала про старину.

В нашей семье жила память об одном замечательном предке, его называли Непобедимый Джорди. Он прославился своими замечательными подвигами в битвах за Шотландию.

Сколько раз в жизненных битвах, когда, казалось, все мои карты были биты и угасала последняя искра надежды, я вспоминал рассказы матери об отважном предке и говорил себе:

«Он никогда не сдавался, никогда не терял поражения, и я должен выйти победителем».

И всегда эта мысль подымала мои силы и вселяла уверенность в моем сердце, а потом приносила победу в жизни.

Мне еще не исполнилось шести лет, когда дела моего отца пошатнулись, и мы уехали из Англии.

Как сейчас помню летний день 1866 года. Отец, мать, мы, десять сыновей, и кузина Мери Берфильд, приемная дочь моих родителей, — все в сборе перед отъездом. Перед моими глазами кучи ящиков, перевязанных крепкими просмоленными веревками. Потом дешевая гостиница в Глазго с неприятным запахом кошек — там мы прожили сутки, ожидая посадки на пароход «Святой Патрик», который должен был доставить нас в Квебек.

Помню, что на пароходе мы ехали три недели, и что там было ужасно много крыс, и особенно их было много в зале по вечерам, где, мне казалось, они собирались, чтобы повеселиться.