Ночь на вспаханном поле (Княгиня Ольга) - Елена Арсеньева

…На портретах они величавы и неприступны. Даже если вспорхнет на уста улыбка, она снисходительна и мудра. Даже если таится в глубине глаз некая печаль, ее можно объяснить бременем забот, возложенных на их плечи и непосильных для обычной женщины.

Впрочем, они и не были обычными женщинами. Они были государынями, царицами: самодержицами или женами царей. Их жизнь проходила на виду — и в то же время была тайной. Их судьбы окружены домыслами, сплетнями, наветами, насмешками, порицаниями как современников, так и потомков. Каждый считает себя вправе судить… тем паче спустя столетия. Ведь женщину всегда легко осудить. Еще легче — государыню.

Наверное, с точки зрения досужего обывателя, судить было за что. У каждой из них имелась своя тайна — порою роковая, порою горькая, иногда постыдная, мучительная, пугающая…

Некоторые из них были готовы на все, чтобы послужить своему Отечеству. Некоторые воспринимали корону всего лишь как эффектный головной убор, а парадное платье императрицы — как модный, но не самый удобный наряд. Впрочем, менять этот наряд на другой они не согласились бы ни за что на свете — даже если бы это стоило кому-то жизни.

Но мы не станем судить ни одну из них. Мы просто посмотрим им вслед с молчаливым сочувствием — и с одобрительной улыбкой. Ибо женщина всегда права. Ну а уж государыня-то…

Олень уходил, убегал, уносил сиянье полдня на своих молодых, роскошных рогах. О, это был не простой олень — олень-кесарь, зверь-князь! Да, он бежал, он спасался от охотника, но в самом беге его — легком и стремительном — чудился Игорю вызов. Так день уходит от ночи, так лето уходит от зимы, а жизнь — от смерти. Чудилось, не страх придает великолепному зверю прыти, а желание непременно показать человеку, кто воистину властен в этом лесу.

Но Игорь никак не верил в неудачу. Да и не мог поверить! Что с того, что он еще молод? Его отец, великий Рюрик[1], был победителем, и пестун его Олег[2] — победитель, и он рожден быть победителем. Он воспитан и взращен таким, он привык брать не то, что плохо лежит, а то, ради чего надо и кровь пролить, и хрип надорвать, и плечи натрудить, размахивая обоюдоострым мечом, и принимать в лицо последнее проклятие умирающих врагов вместе с их дыханием, и видеть, как жизнь исходит из их обезглавленных тел… И если он вкупе с Вещим Олегом склонил к пятам своим соседние племена, если он топтал хазар и древлян, наводивших страх на слабосильных, так что был ему этот непокорный олень? Еще одна стрела, еще один бросок коня… и зверь будет побежден!