Из цикла 'Вечера' - Эмиль Верхарн

Эмиль Верхарн

Из цикла "Вечера"

Человечество (Перевод М.Волошина)

О, вечера, распятые на склонах небосвода,

Над алым зеркалом дымящихся болот...

Их язв страстная кровь среди стоячих вод

Сочится каплями во тьму земного лона.

О, вечера, распятые над зеркалом болот...

О, пастыри равнин! Зачем во мгле вечерней

Вы кличите стада на светлый водопой?

Уж в небо смерть взошла тяжелою стопой...

Вот... в свитках пламени... в венце багряных терпий

Голгофы - черные над черною землей!..

Вот вечера, распятые над черными крестами,

Туда несите месть, отчаянье и гнет...

Прошла пора надежд... Источник чистых вод

Уже кровавится червонными струями...

Уж вечера распятые закрыли небосвод...

Под сводами (Перевод М.Донского)

Сомкнулись сумерки над пленными полями,

Просторы зимние огородив стеной.

Мерцают сонмы звезд в могильной тьме ночной;

Пронзает небеса их жертвенное пламя.

И чувствуешь вокруг гнетущий медный мир,

В который вплавлены громады скал гранитных,

Где глыба каждая - каких-то первобытных

Подземных жителей воинственный кумир.

Мороз вонзил клыки в углы домов и башен.

Гнетет молчание. Хотя б заблудший зов

Донесся издали!.. Бой башенных часов

Один лишь властвует, медлителен и страшен.

Ночь расступается, податлива как воск,

Вторгаются в нее безмолвие и холод.

Удары скорбные обрушивает молот,

Вбивая вечность в мозг.

Холод (Перевод Г.Шенгели)

Огромный светлый свод, бесплотный и пустой.

Стыл в звездном холоде - пустая бесконечность,

Столь недоступная для жалобы людской,

И в зеркале его застыла зримо вечность.

Морозом скована серебряная даль,

Морозом скованы ветра, и тишь, и скалы,

И плоские поля; мороз дробит хрусталь

Просторов голубых, где звезд сияют жала.

Немотствуют леса, моря, и этот свод,

И ровный блеск его, недвижный и язвящий!

Никто не возмутит, никто не пресечет

Владычество снегов, покой вселенной спящей.

Недвижность мертвая. В провалах снежной тьмы

Зажат безмолвный мир тисками стали строгой,

И в сердце страх живет пред царствием зимы,

Боязнь огромного и ледяного бога.

Соломенные кровли (Перевод М.Донского)

Склонясь, как над Христом скорбящие Марии,

Во мгле чернеют хутора;

Тоскливой осени пора

Лачуги сгорбила худые.

Солома жалких крыш давно покрылась мхом,

Печные покосились трубы,

А с перепутий ветер грубый

Врывается сквозь щели в дом.

Склонясь от немощи, как древние старухи,

Что шаркают, стуча клюкой,

И шарят вкруг себя рукой,

Бесчувственны, незрячи, глухи,

Они запрятались за частокол берез;