Вся правда о золотой рыбке - Генри Каттнер

The Truth About Goldfish, «Futuria Fantasia», Fall 1939

Перевод О. Петров и И. Самойленко, 2021

Какое-то время назад мне было интересно, к чему движется мир.

Я не раз вставал посреди ночи, подходил к шифоньеру и, заглянув в зеркало, восклицал:

– Вонючка, к чему движется весь этот мир?

Ответы, которые я получил таким образом, не имею права оглашать; но уверяю, моё зеркало – один из самых загадочных предметов на свете. О-о-очень интригующих предметов!

Оно стало моей собственностью при необыкновенных и жутких обстоятельствах, будучи внесено в канун лета прямо в спальню процессией кошек, одетых в странные яркие солнцезащитные костюмы и несущих зонтики в свободных лапах. В тот момент я словно бы оцепенел, но очнулся, как только последний хвост скрылся за дверью. Я тут же выпрыгнул из кровати, при этом сильно порезал большой палец левой ноги о край зеркала.

Хорошо помню, что когда впервые заглянул в эти бездонные дымчатые глубины, в голове сама собой возникла та самая мысль:

– К чему, – сказал я сам себе, – движется мир?

Совершенно очевидно, что логический и критический анализ спекулятивно-научных тенденций является сегодня крайне желательным. Но в том-то и беда, что я, как полагаю, более склонен к пассивной мечтательности.

(Хотел использовать это словосочетание в течении многих лет. К сожалению, сейчас подзабыл в точности, что именно это значит, но можно смело сказать, – нечто неприятное. Где я был? Почему не помню?)

Сегодняшняя научная фантастика расколота пополам, и это не удивительно на фоне оказываемого на неё дурного влияния. Со стороны фанатов, имею в виду; отнюдь не писателей… Писателей размежёвывало и расщепляло надвое во все времена, но с этим ничего не поделаешь…

Это даже хорошо, если вдуматься! Посмотрите на Жюля Верна, Виктора Гюго, и, если уж на то пошло, – на покойного беднягу Тобиаса Дж. Кута.

Я положил цветы на его могилу только вчера. Сейчас он мирно покоится в земле, но ужасный рок преследовал его вплоть до последнего часа. И незавидная судьба мистера Кута обусловлена ничем иным, как расколом фэндома.

Кут был весьма трудолюбивым молодым человеком, серьезным, искренним, обладающим задатками стать когда-нибудь первоклассным писателем. Он воспринимал жизнь степенно и чинно, почти – мрачно.

– Моя работа, – сказал он мне однажды, – дать людям то, что они хотят!

– Я хочу выпить, – ответил я ему тогда. – Принеси мне двойной дринк