Девки гулящие 2 - Сергей Анатольевич Куковякин

Россия. 1914 год. Мобилизованные покидают свою деревню.

Точной хронологии событий попаданец в Ваньку Воробьева не знал.

Помнил, что начнётся всё где-то летом одна тысяча девятьсот четырнадцатого года. Даже месяц в его голове из школьной программы не отложился.

Каждое утро, когда появлялись свежие газеты, искал на первой полосе – случилось уже? Нет. Слава Богу – ещё денёк мирной жизни…

Однако, всё хорошее когда-то кончается, а приходит и чёрная полоса – прозвучали выстрелы в Сараево, застрелили наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его супругу герцогиню Софию Гогенберг. Как и во времени попаданца сербский гимназист это учинил.

Австро-венгерский орел грозно крыльями захлопал, острые когти выпустил и объявил Сербии войну. Сначала ультиматум был, но сербы его отклонили – на поддержку России понадеялись.

Заворочался и русский медведь, на задние лапы встал, рыкнул страшно…

Император российский мобилизацию объявил.

Ванька Воробьев газетный лист с Указом «О призыве нижних чинов запаса армии и флота в губерниях, областях, уездах Европейской и Азиатской России» несколько раз внимательно просмотрел. Не пропустить бы чего. Всё, что касается Вятской губернии даже карандашиком подчеркнул.

Самому то ему нечего переживать – загодя он к этим событиям готовился. Запасся соответствующими медицинскими заключениями о собственной негодности к военной службе. Хорошо это или нет – посмотрим на развитие событий, но погибнуть на фронте ему как-то не хотелось…

Про Вятскую губернию в газете было прописано, что призываются на действительную службу согласно действующему мобилизационному расписанию от одна тысяча девятьсот десятого года нижние чины запаса из Вятского, Глазовского, Орловского и Котельнического уездов. Про остальные семь уездов губернии пока ничего не было сказано, а может и сам Ванька что просмотрел.

Кто, о чем, а вшивый о бане. Помнил попаданец, что в России проводы в армию – это прежде всего пьянка. Ну, а как напьется российский мужик – его частенько на баб тянет. Примут на грудь будущие воины и ломанутся в Ванькины заведения. Перспектива на войне туманна, так что напоследок могут призванные так погулять, что от публичных домов одни угольки останутся и бабы из заведений на лоскутки, порванные.

После того, как Ванька от «Парижа» избавился, квартировал он у Марии на Больше-Хлыновской. Не законно это, но кто сейчас законы буква в букву соблюдает. Ну, если дурачки какие только.