От Ленина к Сталину: партийная идеология как стимул советской философии. Лекция в Философском клубе Центра современного искусства «Винзавод» и ответы - Александр Николаевич Тарасов

Анастасия Шавлохова (арт-директор ЦСИ «Винзавод», куратор Философского клуба). Мы сегодня открываем второй сезон Философского клуба, который будет посвящен советской философии. Советская философия — явление уникальное, его можно рассматривать исходя из самых разных точек зрения. Мы будем рассматривать индустриальный марксизм, критический марксизм, эстетический марксизм. Цикл продлится до июня-июля 2015 года. Ожидается активное участие иностранных спикеров, работающих в области постмарксизма, неомарксизма из Германии, Франции, Австрии. Следите за нашим расписанием.

Название сегодняшней лекции: «От Ленина к Сталину: партийная идеология как стимул советской философии». Я рада приветствовать двух наших спикеров — Александра Тарасова и Александра Сегала. Александр Тарасов — директор Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс», историк и культуролог. Александр Сегал — научный сотрудник философского факультета МГУ имени Ломоносова, философ, специалист по социальным коммуникациям[1].

Александр Тарасов. Здравствуйте. Поскольку это — начало цикла лекций, данная лекция вынужденно получается обзорной. Тему вы знаете. Быть может, она кого-то слегка удивит, но здесь нужно иметь в виду вот что: существует странное, ни на чем не основанное представление — потому что я не могу сказать, что оно появилось только в постсоветский период — о том, что такое партийная идеология для 20-х годов. Видимо, это представление выкристаллизовалось позже, уже в сталинский и послесталинский период, когда партийная идеология была чем-то «суровым» и «страшным». Для 20-х годов это не так или не совсем так. Разумеется, в партии большевиков была достаточно жесткая дисциплина. Она к тому же поддерживалась постоянными «чистками» — я имею в виду уже победившую партию. Но надо понимать, что применительно к понятиям «партийная идеология» и «советская философия», то есть к понятиям, относящимся к марксистской философии 20-х годов, эта дисциплина не поддерживалась палочным путем. Марксизм как течение философской мысли возник не потому, что кто-то ему приказал возникнуть, а потому, что он вообще возник как оппозиционное к тогдашнему мейнстриму направление. И к моменту, когда сложилась такая уникальная ситуация, что марксистская партия пришла к власти, она пришла к власти с некоторыми наличными философскими силами, которые не были друг с другом во всем согласны. Существовало некоторое количество школ в марксизме, не совпадающих друг с другом направлений марксизма, в том числе и в большевистской партии. Более того: даже не пребывая в составе партии большевиков, можно было быть частью советской или, если хотите, марксистской философии и оказывать на нее существенное влияние, и это не являлось криминалом. Пример: Богданов, которого выгнали из партии большевиков задолго до 1917 года. Однако это не мешало Богданову активно выпускать книги в советский период. Это не мешало Богданову быть равноправным участником дискуссий и руководить целым научным институтом. Это показывает, что есть серьезная разница между устойчивым представлением о том, как себя вели партийные идеологи, каким «ужасом» были «эти марксисты», и реальной жизнью.