Памяти Ахматовой - Александр Этерман

Когда слово было богом

Памяти Ахматовой

А я иду (за мной беда)

Не прямо и не косо.

А в никуда и в никогда,

Как поезда с откоса.

1

Анна Ахматова умерла 5 марта 1966 года.

Сталин и Прокофьев тоже умерли 5 марта, тринадцатью годами раньше.

С чего бы?

2

Сорок если не более лет назад один умник – видимо, подмастерье мага – опубликовал под своим именем короткое, не из самых известных, стихотворение Ахматовой. Очень долго никто ничего не замечал. Никакого плагиата! Настоящее, природное. Как одуванчик. Ни с кем другим такое перевоплощение не прошло бы [даром]. Магия.

3

Ахматова молчит уже пятьдесят лет. Она в свое время говорила о тридцати...

...А я молчу – я тридцать лет молчу.

Молчание арктическими льдами

Стоит вокруг бессчетными ночами,

Оно идет гасить мою свечу.

И далее:

Мое молчанье слышится повсюду,

Оно судебный наполняет зал,

И самый гул молвы перекричать

Оно могло бы и, подобно чуду,

Оно на все кладет свою печать…

4

Магия началась с рождения.

Ахматова, родилась, как известно, 11(23) июня 1889 года на 11½ станции [парового трамвая] Большого Фонтана в Одессе (на самом деле – довольно далеко за городом). Меня всегда занимало, что за чертовщина эта одиннадцатая с половиной станция… Мудрая Джоан Роулинг помогла – рассказом о платформе 9¾ лондонского вокзала «Кингс Кросс». Быть может, просто утащила в роман чудесное ахматовское рождение.

Да и с датой у Ахматовой все не так просто. А.Найман сообщает: Ахматова утверждала, вопреки очевидности, что родилась в ночь на Ивана Купалу – не в июне, а в июле!

Первая длинная цитата (из Наймана):

«Существенным же было ее утверждение, письменно и устно повторяемое, что она родилась в ночь на Ивана Купалу, то есть опять-таки на 24 июня по старому, 7 июля по новому стилю. Она давала понять, растворяя, правда, серьезность своих утверждений и намеков благодушно-иронической литературностью, что магия, приписываемая этой ночи, ее обряды, поиски папоротника, цветущего огненным цветом, и с его помощью – кладов, прыганье через костры, скатывание с горы зажженного колеса, купание и т. д., так же, как и весь круг мифов, связанных с Купалой, скрывающимся в воде, в огне и в травах, подающим силу воды и теплоту солнца растениям, – были усвоены ею как бы вследствие уже самого факта рождения в этот день…

Это усвоение, как сейчас принято говорить, народных традиций, сложившихся вокруг культа Ивана Купалы, а по сути языческой, то есть демонической, реальности его культа, было отнюдь не безобидным. Тем более что оно переплеталось с проникновением или намерением проникнуть в области действия тех таинственных сил, проявление которых описывают главным образом мифы, объединенные культами луны и воды. "И вот я, лунатически ступая, вступила в жизнь" – не поэтическая фигура, если вернуться к воспоминанию В.С.С. о "лунных ночах с тоненькой девочкой в белом платьице на крыше зеленого углового дома ("Какой ужас! она лунатик!")". Столь же биографична и ее внутренняя связь со стихией воды: родившаяся у моря, жившая на море каждое лето, она, по ее словам, "подружилась с морем", "плавала, как щука", по оценке брата-моряка; и еще "знали соседи – я чую воду, и если рыли новый колодец, звали меня, чтоб нашла я место"…».