Голая правда об аниме, или Как нами манипулируют - Андрeй Коломицкий

Скажи, какие фильмы ты смотришь, и я скажу, кто ты.

Когда некое явление принимает массовый характер, это всегда выглядит подозрительно. Тем более, когда оно выделяется, как аниме, в отдельную субкультуру, а затем даже возникает своего рода каста ценителей этой субкультуры — отаку. Что заставляет людей, разных по характеру, непохожих друг на друга, одинаково что-то любить? Казалось бы, разные люди — разные предпочтения… Ан нет! Видимо, у всех этих людей должно быть что-то общее, нечто такое, что их объединяет. Гм. чтобы это могло быть?

В этом аналитическом материале я попытался объяснить, почему японские анимационные фильмы так популярны во всем мире и на чем эта любовь основана. Сразу подчеркну: я — не ярый противник аниме, но и назвать их поклонником меня тоже трудно. Уж как-то неприкрыто грубо авторы пытаются проникнуть в мозги и пощекотать за чувствительный нерв. И как человеку, немного ориентирующемуся в культурных и психологических явлениях, мне было нетрудно разглядеть эти сакральные знаки, составляющие культурологическое ядро всех без исключения аниме. Они на поверхности. Достаточно одного беспристрастного взгляда. Заранее предвижу реакцию некоторых отаку — скорей всего, я покусился на самое святое для них. Ущипнул за живое. Меньше всего меня волнует то, что подумают об этом другие. Чтобы наиболее объективно судить о системе, нужно находиться вне этой системы. Наверное, именно по этой причине стоит хотя бы выслушать мою точку зрения.

До недавнего времени я мало задумывался об аниме и о роли его влияния на массовое сознание. Иногда, примерно раз в год, просматривал какую-нибудь экзотическую мультяху. Что-то нравилось, что-то не очень. Есть действительно замечательные вещи, но в целом — ничего особенного. Помню первое волну вторжения аниме в Россию — в виде армии покемонов. Это был авангард оккупационных сил. За ними подтянулись остальные.

Снаряд разорвался совсем рядом, когда на аниме подсел мой друг. Я не мог понять его боли и переживания по поводу перипетий в «Школьных днях». В отличие от него, смог осилить только одну серию. Видимо, сработал инстинкт самосохранения. Не мог понять, как вообще такое можно воспринимать всерьез. Это стало для меня загадкой покруче Тунгусского метеорита.

А затем я начал кое-что понимать… Как-то посмотрел «Эльфийскую песнь» — немножко обнаженки, немножко расчлененки. И море крови. Это стало последней каплей и окончательно открыло глаза на происходящее.