Поскольку стало вполне очевидным что Земля действительно вертится вокруг Солнца, в Ватикане образована комиссия по пересмотру дела Галилео Галилея. Конечно, я ничего не могу обещать, но не исключено, что преступник будет оправдан.
Заявление венского архиепископа Кенига — в «Паезе сера» от 23 августа 1970 года.
Я понял, что в подобном обществе мозг вообще не нужен — наоборот, он бы мешал и смущал общество, нарушал бы симметрию и, может быть, сделал бы даже невозможным его существование.
Марк Твен.
И эту злобную силу… я ненавижу ее больше всего на свете; мне безразлично, кто такой этот Белый Кит, орудие ли чьего-то неизвестного промысла или же сам он — источник зла, но я обрушу на него всю свою ненависть.
Герман Мелвилл.
То, что случилось в тот день, могло случиться только в тот день, а именно 23-его июля 3033 года. Ни секундой раньше или позже. Почему именно тогда, станет ясно позднее.
Для начала достаточно знать, что человечество, привыкшее ничтоже сумняшеся управлять историческими событиями и предвидеть все — включительно гражданское поведение младенцев, которые родятся через десять лет, — было весьма удивлено. Но не будем его за это винить. В конце концов событие, о котором пойдет речь, зависело от сил, в то время еще не подчиненных его всеобъемлющей воле. Несмотря на то, что само по себе это событие не имело большого значения, оно вызвало известный интерес в академических кругах и временное любопытство в неакадемических. Большего человечество не могло себе позволить. Оно дорожило своим достоинством. Оно не испытывало ни малейшего желания возвращаться к своему далекому прошлому, даже посредством беглого комментария радио- и телерепортеров.
Не подозревали о предстоящем сюрпризе и профессор Карпантье Жюли из европейской Академии Магна и пять его студентов, которые взлетели к пяти часам пополудни с крыши Института программирования будущего истории. Взлетели они весьма старомодным способом. Вместо того, чтобы использовать стандартные левитолеты, оригинальные машины, созданные в соответствии с принципом левитации, они поднялись в воздух при помощи шара полузабытых братьев Монгольфье, которым когда-то, в глубокой древности, первым удалось оторваться от матери Земли более чем на сто метров.
Шар был создан специально для этого полета по старому полустершемуся рисунку из музея «Гомо антиквус». Оказавшись в примитивной гондоле обыкновенной плетеной из бамбука корзине, студенты переглядывались, улыбаясь: они явно опять стали жертвами мании своего профессора наглядно представлять историческое прошлое, которое, при всей изобретательности ученого, трудно могло стать наглядным. Только рыжий Марсель относился серьезно к этому методу. Используя то обстоятельство, что профессор поправлял канаты и наблюдал за давлением гелия в шаре, он прошептал:
