Досадные мелочи - Павел Николаевич Филатов

Кабинетик был маленький и тесный, лишенный индивидуальности — ни тебе картин, семейных фотографий, или, на худой конец, дипломов в узорных рамочках — обычный канцелярский стол, пара стульев, сейф в половину человеческого роста. Пол в выщербленных досках, покрытых коричневой краской. На стенах блеклые обои, старомодная лампа с абажуром на видавшем виды столе. Совсем, как кабинеты злых следователей в плохих фильмах. Разве, что освещен гораздо лучше — чистый, теплый свет лился в помещение сквозь широкое окно. Да и пахло внутри как-то странно. Не то чтобы неприятно, просто странно — в воздухе отчетливо улавливались сладковатые нотки.

Борисов не мог вспомнить, как здесь очутился. Видимо оглушили, или чем-то опоили — вон как голова кружится — и приволокли сюда. Сразу чувствуется за всем этим рука конторы.

Только вот за что могли взять в такой суровый оборот?

За столом сидел мужчина в неприметном сером костюме и при узком галстуке. Он сосредоточенно что-то писал на листе бумаги. Костюм вполне в духе кабинета, а вот его владелец резко отличался от сложившихся клише. По идее, для внешности типичного чекиста, он должен быть серым и невзрачным — как окружающий дизайн, как собственный костюм. Безликое серое лицо, прилизанные волосы, невыразительные глаза за которыми бы скрывались острый ум и садистские наклонности. Непременные маленькие усики на верхней губе. Хозяин же кабинета служил полной противоположностью такому описанию — широкоплечий мужчина средних лет, с красивым мужественным лицом, голубыми глазами, и кудрявыми волосами, доходивших ему до плеч. Отнюдь не казенная стрижка. Не так нынче строго в государевых конторах к внешнему виду относятся. Да и внешность скорее бы подошла фотомодели или актеру — урожденный покоритель женских сердец.

При виде такого субъекта сразу и не поймешь чего от него стоит ожидать, а потому становится еще страшнее.

Дверь чуть скрипнула, белокурый оторвался от бумаг и разом оживился, увидев вошедшего:

— О, господин Борисов! Добрый день. Проходите, присаживайтесь.

Евгений неуверенно прошел через кабинет — ровно два шага учитывая размеры помещения — и скромненько примостился на краешке стула, сложив ладоши на коленках.

— Можете обращаться ко мне просто — Михаил, — не переставая улыбаться мужчина откинул со лба светлую прядку. — Я должен буду принять решение по вашему делу.

— О-очень приятно. Евгений бо-бор… — Борисов Евгений Андреевич, — ровно произнес светловолосый. — Нам о вас все известно. И не переживайте вы так, не волнуйтесь. Уже не стоит. А то у вас, я смотрю, и руки дрожат.