Новогодний Кот - Денис Андреевич Луженский

«Шикарно всё-таки Иван наш Генрихович отстроился, — думал Костя с лёгкой завистью, разглядывая большой двухэтажный дом из кирпича и дерева, художественно обсаженный декоративными соснами и можжевельниками. — Правда, у чёрта на куличиках и вообще… какому, интересно, Генриху пришло в голову назвать сынка Ваней?»

Калитку ему открыло живое воплощение вселенского пофигизма.

— Здорово, Казбечище. А что, наши все уже в сборе?

— Все. Только вас ждут.

— Ага… значит, от штрафной не отвертеться, как думаешь?

Казбек равнодушно пожал плечами. Сам он был то ли из непьющих, то ли из не пьянеющих, во всяком случае, хмельным водителя «генерального» Косте видеть не довелось ещё ни разу.

— Ладно, — сказал он, поднимаясь на крыльцо, — переживу как-нибудь… а что это за штука там, во дворе?

— Сюрприз.

Коротко и — чёрт бы его побрал — ясно. Очередной сюрприз от Григорьевича… жди, брат, неприятностей.

— Не люблю корпоративы, — буркнул Костя чуть слышно и потянул на себя дверную ручку.

— Ага-а-а! Костя пришёл!

— Константин Да-а-анилови-и-ич!

— Костян, дружище! Это… заходи, чё встал-то!

Навстречу из-за стола вспорхнула Оленька Хитрова, взмахнув широкими рукавами оригинальной блузки, точно пёстрая тропическая птица — крыльями. Подлетела на угрожающе близкое расстояние и стремительно клюнула в щёку. Чмок! Не то чтобы неприятно, но всё-таки немного стрёмно — помнилось, в глаз целит, бестия. Лучше бы Маринка чмокнула, право.

Колька Самохватов тоже вскочил и взялся помогать в снятии пальто, растянув этот процесс примерно вдвое.

— Всем здравствуйте! Дамы и господа… Иван Генрихович… Лилия Павловна, честное пионерское, я вас просто не узнал! Выглядите — супер!

— Ах, Костенька, льстите безбожно! — сквозь парадный макияж на лице финдиректора проступила довольная улыбка.

— Опаздываешь, Константин, — громыхнул с дальнего рубежа застолья начальственный бас. — Давай, штрафную пей!

— Слушаюсь, Иван Генрихович! Оля, плесни мне шампусика стопку…

— Водочки, Костюш. С мороза — только водочки.

— Да ну, какой там мороз? Ноль почти…

— Константин, — снова громыхнуло с рубежа, — дама знает, что говорит! Пей «белую»! Между прочим, настоящий «Стандарт», чистая слеза!

В прошлый раз был «Смирнофф», и тоже — «чистая слеза». К счастью, на вкус палёнка оказалась настолько гадкой, что пил её только Самохватов. Он один и траванулся. Ясное дело, говорить об этом Генриховичу никто не стал ни тогда, ни потом, благо надраться до чертей хватило всем домашнего вина. А Колька сам виноват: не всякий уксус на халяву бывает сладок.