Лимерики и баллады - Эдвард Лир

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Горит бессмыслицы звезда

Она твоя всегда

Александр Введенский

Главное свойство шута можно, наверное, обозначить так – ветер в голове. Ветер, который начисто выдувает здравомыслие, срывает вещи с мест и перепутывает их как попало, перемешивает мудрость с глупостью, переворачивает все вверх ногами и переиначивает скучную рутину обыденности. Без такого вечного сквозняка невозможно искусство дураковаляния и веселого шарлатанства. Такой ветер гулял и в голове Эдварда Лира (1812–1888) – великого Короля Нонсенса, несравненного Гения Нелепости и Верховного Вздорослагателя Англии (таковы лишь некоторые из заслуженных им громких титулов). Безусловно, он происходил по прямой линии от Джона Скельтона и Уильяма Соммерса, шута Генриха VIII, от знаменитых дураков Шекспира – зубоскалов и пересмешников, неистощимых на выдумки и каламбуры, но способных и неожиданно тронуть сердце пронзительно грустной песенкой под аккомпанемент лютни. Лир тоже сочинял и пел песни – и трогательные, и забавные. По сути, он и был шутом, – если забыть о лирической стороне его таланта, о нешуточном трудолюбии и упорстве, о трагической подоплеке его судьбы.

На одном из своих рисунков он изобразил себя в виде «перекати-поля», свернутого колесом и катящегося куда-то напропалую. Так примерно его и носило всю жизнь по свету – от Англии до Египта, от Греции до Индии. Как при этом он умудрялся всюду таскать с собой свои карандаши и краски, холсты и альбомы, да не растерять их по дороге, – загадка. На других рисунках (их множество) он изображает себя почти в шарообразном виде – сходном то ли с пузырьком любимого им шампанского, то ли с воздушным шаром. Летучесть, легкость его дара. Наверное, и о его смерти можно сказать, как о воздушном шаре: улетел. Или проще: сдуло.

Случайно ли, что именно Англия стала родиной поэзия нонсенса, то есть бессмыслицы, чепухи? Что классики этого жанра Эдвард Лир и Льюис Кэрролл – англичане? Когда я в детстве читал рассказы о Шерлоке Холмсе, суть английского характера представлялась мне так: здравый смысл, вежливость и отменная точность (тоже ведь «вежливость королей»!). Вспомните: что бы ни случилось, поезда в этих рассказах ходят минута в минуту по расписанию, письма и телеграммы никогда не опаздывают.