Катастрофа - Герберт Уэллс

Мануфактурная лавочка совсем не давала дохода. Уинслоу как-то незаметно пришел к этому убеждению. Точно подсчитать приход и расход и вдруг сделать неожиданное открытие, что налицо дефицит — это было вовсе не в его характере. Печальная истина как-то постепенно проникла к нему в сознание, так что он вполне свыкся с ней. Целый ряд различных обстоятельств приводил его к этому заключению.

Вот, например, вся эта партия кретона — четыре штуки: ничего оттуда не продано, если не считать пол-ярда, кем-то взятого для обивки табурета. Или еще вон тот шертинг по четыре и три четверти пенса за ярд; Бандерснатч на Бродвее продает его по два и три четверти пенса, себе в убыток, в сущности говоря. Чепчики для горничных, правда, шли хорошо; надо бы прикупить еще партию, но… Тут перед Уинслоу сразу мелькал образ его единственного поставщика — оптовой фирмы «Хольтер, Скельтер и Граб». Как-то обстоит дело с их счетом?

Уинслоу стоял, погрузившись в размышления; перед ним на прилавке стоял большой зеленый ящик. Давно уж он жил изо дня в день, не зная, чем все это кончится. Вдруг он подошел к кассе, приютившейся в углу и отделенной ветхой перегородкой от магазина.

Дело в том, что у Уинслоу была одна слабость: продавая товар покупателям, он стоял за прилавком, а потом старался незаметно юркнуть в будку и уже там, в кассе, получал деньги, словно сомневался в собственной честности. Длинным костлявым указательным пальцем он стал водить по маленькому раскрашенному календарю, рекламе фирмы Клакса: «Бумажные ткани Клакса — самые прочные в мире».

— Одна… две… три… три недели и один день… — сказал вслух Уинслоу, вытаращив глаза на календарь. — Март месяц. Осталось всего три недели и один день. Нет, не может быть!

— Чай готов, — объявила мистрис Уинслоу, открывая завешенную белой шторой стеклянную дверь, которая отделяла магазин от квартиры.

— Одну минуту, — сказал Уинслоу и начал отпирать кассу.

В это время в лавку с шумом ввалился какой-то старый джентльмен в теплой меховой шубе. Он запыхался от жары и покраснел, как рак. По-видимому, он был сильно раздражен чем-то. Мистрис Уинслоу немедленно исчезла.

— Ф-ф-ф, — стал отдуваться старый господин. — Носовой платок.

— Сейчас, сэр, — сказал Уинслоу. — На какую цену вам угодно?..

— Ффф, — сказал старик, — носовой, скорее. Уинслоу засуетился. Он вытащил две какие-то коробки.

— Вот эти, сэр… — начал было он.

— Деревянные какие-то, — буркнул старый джентльмен, пробуя на ощупь жесткое полотно. — Мне сейчас высморкаться, а не для красоты.