Башня континуума - Александра Седых

Тринадцатого января 506 года Освобождения девятнадцатый потомок лорда Джека Ланкастера по прямой линии, их сиятельная милость лорд Кеннет Ланкастер готовился сыграть в старинную увлекательную игру под названием «спринт с фальстартом». Чувствовал он себя спокойно и уверенно, поскольку знал, что на сей раз обставит их, — обставит, это точно. Он бы улыбнулся, широко и радостно, но улыбаться широко и радостно мешало дуло лучевика во рту.

Ультра-сталь холодила нёбо и зубы, и этот мятный, пряный холод отзывался эхом глубоко в мозжечке. Его пальцы непроизвольно скользили по гладкому литому стволу, поглаживая и лаская. Превосходное оружие невероятной мощи, одна из тех бронебойных штуковин, что заставляют владельца чувствовать себя настоящим мужчиной. Давний и дорогой подарок главы Синдиката Крайм-О, наследного принца Садахару Моримото.

В свое время, лет десять или пятнадцать тому назад, когда дети еще были совсем маленькими, Кеннету частенько доводилось бывать на Луизитании, проводить время, общаясь с криминальными воротилами Синдиката. Переговоры их касались покупки двадцати процентов копей услада-плюс — поистине бесценного для Корпорации приобретения. Кеннету удалось заломить дельцам Синдиката руки за спину и правдами и неправдами вынудить сойтись на приемлемой цене, но на финальном этапе сделки вмешался Отдел Благонадежности. Директор Холлис не мог не понимать, что подобная сделка катастрофически подорвет позиции Отдела в Гетто и, быть может, вовсе выведет бесценные копи услада-плюс из сферы государственных интересов.

Последовавшая за деловыми переговорами необъявленная война унесла жизни многих сотен сотрудников службы безопасности «Ланкастер Индастриз», элитных солдат и рядовых гвардейцев Синдиката, безымянных сотрудников Отдела Благонадежности… а также некоторых влиятельных чиновников, застреленных в лоб из снайперских винтовок или угостившихся за завтраком отравленным кофе, поданным им нежной женой или дочерью. Но, в действительности, дело закончилось пшиком. Кеннет отступил, а Холлис и Моримото улыбались друг другу при своих частых встречах, как ни в чем не бывало.

Воспоминание о той давнишней неудаче терзало Кеннета Ланкастера до сих пор, но, в целом, он мог сказать, что в его деятельной и насыщенной жизни блистательных побед насчитывалось куда больше, чем горьких поражений. Ему едва исполнилось семьдесят девять, он сильно пил, но все же находился не в самой плохой физической форме… и уж точно в куда более здравом и ясном рассудке, чем полагали многие. Да. Лет пять-десять он бы еще, пожалуй, протянул, радостно и широко улыбаясь.