Рыбы и птицы, а между ними солнце - Юрий Александрович Хвалев

Жизнь без солнца наносит на лицо невидящего его, — отпечаток грусти. Даже если улыбаться, улыбка не улучшает настроение, потому что внутри — такая же печальная картина: тоска по солнечным лучам. Чтобы измениться, солнца должно быть много; и никаких препятствий на небе в виде облаков. Небо обязательно в чистом виде: прозрачное, бесконечное и вечное, только тогда можно воспарить. Пока соприкасаешься с вечность, — летишь, а время останавливается, его просто нет. Внизу море такое же тихое и прозрачное, как и небо. И если лететь всё время параллельно земли, линия горизонта исчезает. Видимая граница стирается, словно запрет.

Море качнулось в сторону неба, но не успело, потому что неба всё-таки больше. В данном случае будет лучше, если небо сольётся с морем. Но это уже не важно.

По небу летят рыбы, взмах плавников рационален, словно у каждой (за плечами) секстиллионы лётных часов. Следовательно, птицы должны плыть, но они не плывут, а просто тонут (лапками вверх), так как сегодня в море переизбыток кислорода: можно дышать, не думая. Погружение ввысь, потому что в глубине светит солнце, происходит на одном дыхании, слишком быстрое, наверно, чтобы коснуться дна. Но линия конца, отсутствует, потому что там светит солнце.

Из всех дней недели он любил воскресенье — выходной, когда можно забыть обыденность, спокойно выйти из себя, и, прикоснувшись к морю, небу и солнцу, воспарить.

Выходных получилось четырнадцать.

Она желала (почти любила) его, возможно, потому что из много желающих пар, сложившихся благодаря естественным обстоятельствам, он остался совсем один.

Он пришёл, чтобы прикоснулся к морю. Было тихо, дул лёгкий ветер. И хотя первый день из четырнадцати только зачинался. Ему не терпится побывать на седьмом небе.

Она подошла и встала чуть позади, пытаясь понять, куда дует ветер. Ей повезло, ветер был встречный. Её открытое лицо улыбалось.

— Тебя как зовут? — бросая слова на ветер, спросила она.

— Меня? — недоумевал он.

— А разве здесь есть кто-то ещё? — удивилась она.

— Я не знаю, — ответил он.

— Не знаешь, как тебя зовут?! — возмутилась она.

— Меня зовут Ежи, — вдруг вспомнил он.

— Редкое имя. Даже не припомню, есть ли среди моих друзей… — на миг она задумалась. — Нет, с таким именем нет.

— Иногда меня зовут Джорджем, или Жоржем, или просто Юрием.

— Нет, только не Юрий, — на миг воспоминания чуть-чуть исказили цвет её глаз. — Я буду звать тебя Ежи.

— А я тебя — Лаурой. — Он впервые взглянул на неё. — Мою девушку зовут Лаура. Ты согласна?