Танцы в пыли - Дениз Робинс

Утром третьего июня Эсмонд Уолхерст, пятый граф Морнбьюрийский, открыл глаза необычайно рано — в семь часов, и пробуждение настолько разочаровало его, что он глухо зарычал в большую пышную подушку. — Вилкинс! Где тебя черти носят?!

Его камердинер Томас Вилкинс без промедлений вошел в огромную затемненную спальню. Тяжелые парчовые шторы еще закрывали окна. Ставни, конечно же, были настежь распахнуты. Молодой господин обожал ночной воздух, хотя его небезызвестные отец и дед считали, что в нем содержатся яды, которые вскипают в легких, вызывая першение и смертельный кашель. Вилкинс получил распоряжение оставлять окна всегда открытыми, но каждый раз делал это с содроганием. Однако с недавних пор он преисполнился надеждой, что этой привычке милорд изменит, как только женится. А жениться, между прочим, граф собирался как раз этим утром. Что ж, пусть женится, порадует старого преданного слугу — сколько же его светлости жить бобылем… Ему уже двадцать пять сравнялось — все друзья и ровесники давно отказались от безрассудств юности и свернули в тихую семейную гавань…

Три месяца назад молодой сэр Эсмонд познакомился с леди Доротеей из Шафтли и после этого изменил своим холостяцким привычкам. Раньше, бывало, круглый год прозябал в Лондоне, развлекаясь с друзьями, — видел бы покойный отец… Сплошные пьянки, кутежи да азартные игры. Домой только к утру и дождешься. Да, разгул еще никого до добра не доводил.

Иметь такой прекрасный просторный дом, старинный, да еще заново отделанный на современный лад, и заявляться туда под утро с припухшими глазами! А его благородное лицо, кстати сказать, одно из красивейших в Англии, уже стало покрываться морщинами от разгульной жизни. Слава тебе Господи, наш милорд здоров как бык, а то и вовсе не выдержал бы всех этих кутежей.

Он, кстати, приходился крестником королеве Анне, которая слыла благонравной и набожной женщиной и не приветствовала, когда ее придворные вели аморальный образ жизни. Как-то после одной скандальной вечеринки, которую он устроил в своей резиденции в Сент-Джеймсе, она даже позволила себе мягко упрекнуть его.

У королевы Анны было слабое здоровье. Из-за частых приступов водянки и подагры она устраивала дворцовые приемы так же редко, как и ее предшественник, король Вильям. Однако, изредка наезжая из своего дворца в Хэмптон-Корте[1] или откуда-нибудь из Бата[2], где она обычно пребывала с близкими друзьями, наперсниками и камер-фрау Сарой Черчилль, королева незамедлительно выслушивала доклад Совета министров и строго пресекала все попытки своих подданных отойти от церкви и законов. Ни для кого не было секретом, что отец Эсмонда когда-то входил в число ее фаворитов, — именно поэтому она согласилась стать крестной Эсмонда.