Том 21. Труд - Эмиль Золя

Люк[1] Фроман отправился на прогулку, не выбирая определенного направления; выйдя из Боклера, он пошел по дороге в Бриа, пролегавшей вдоль ущелья, в глубине которого меж двух уступов Блезских гор бурно течет река Мьонна. Дойдя до «Бездны» (так местные жители называли сталелитейный завод Кюриньона), Люк заметил на краю деревянного моста две темные тщедушные фигурки, робко приникшие к перилам. Сердце его сжалось. Перед ним стояла женщина, на вид еще совсем юная, бедно одетая; шерстяной, рваный платок едва прикрывал ее голову; к ней прильнул бледный, оборванный мальчуган лет шести. Устремив взор на заводские ворота, они ждали, не двигаясь, с угрюмой покорностью людей, которым не на что надеяться.

Люк остановился и также устремил взор на завод. Стоял сырой, щемящий душу сентябрьский вечер: время близилось к шести часам, уже смеркалось. Была суббота, а с четверга, не переставая, лил дождь. Теперь дождь прошел, но порывистый ветер по-прежнему гнал в небе свинцовые тучи, похожие на лохмотья, сквозь которые сочились грязно-желтые, смертельно печальные сумерки. Вдоль дороги были проложены рельсы. По крупным булыжникам, расшатанным непрерывно катившимися колесами, текла река черной грязи: то была разжиженная пыль угольных копей, расположенных по соседству в Бриа; оттуда безостановочно тянулись повозки. Угольная пыль одела в траур все ущелье, разлилась лужами на зачумленное скопище заводских зданий, загрязнила, казалось, даже темные тучи, проносившиеся бесконечной вереницей, подобно клубам дыма. Ветер навевал грустное предчувствие катастрофы: казалось, эти промозглые, мрачные сумерки возвещали конец света.

Люк, остановившийся в нескольких шагах от молодой женщины и ребенка, услышал, как тот сказал серьезным и решительным тоном маленького мужчины:

— Послушай-ка, сестра: хочешь, я сам с ним поговорю? Может, он тогда не так разозлится.

Но женщина ответила:

— Нет, нет, братишка, ты еще слишком мал для этого.

Они замолчали и снова принялись ждать все с тем же выражением тревоги и покорности на лице.

Люк смотрел на «Бездну». Движимый естественной любознательностью специалиста, он посетил завод минувшей весной, когда впервые проезжал через Боклер. Сейчас он прибыл сюда неожиданно — по просьбе своего друга Жордана; за те несколько часов, что Люк находился здесь, он узнал подробности о страшном потрясении, только что постигшем край, — об ожесточенной двухмесячной стачке, об уроне, который она нанесла обеим сторонам: завод сильно пострадал оттого, что погасли печи, рабочие едва не умирали с голоду, их ярость все возрастала от сознания собственного бессилия. Работа возобновилась лишь третьего дня, в четверг, после взаимных уступок; противники с трудом вырывали их друг у друга, неистово споря. И рабочие, непримирившиеся, безрадостно вернулись на завод, как побежденные, которых озлобляет мысль о поражении и которые хранят в сердце только память о перенесенных страданиях и жгучую жажду мести.