На двоих - Алла Анатольевна Гореликова

Скоро рассвет. Мы вдвоем.

Мы отмечаем начало еще одного года нашего раздельного существования… мы хороним ушедший год.

Ломтик персика тонет в темном золоте коньяка. Я поднимаю бокал, смотрю в зеркало сквозь темное золото и искажающую кривизну стекла. Люблю иногда сделать мир золотым, или кроваво-красным, или сумрачно-коричневым… интересно, я тоже меняюсь для мира в те несколько секунд, когда он встречается со мной взглядом сквозь бокал?

Чокаемся. Стеклянный звон разбивает тишину.

— Поздравляю.

— Спасибо. Только сомневаюсь, что ты на самом деле радуешься.

— Зря сомневаешься. Ты ведь знаешь, как я жду каждой встречи.

— Ну да. Чтобы еще раз попытаться вернуть все назад.

— Нет… нет! Я сознаю, что мне этого не дано. Давай не будем о грустном.

— Ладно, — вытряхиваю в рот пропитанный коньяком ломтик персика. — Давай о веселом.

— Хороший коньяк. И персик будто только сорван.

Пожимаю плечами:

— Ну, ты же понимаешь, какие у меня возможности.

— Понимаю. И это хорошо, что ты тратишь их на маленькие радости жизни. Не рвешься изменить мир, наказать виновных и всё такое прочее.

— Эй, мы же договаривались — не о грустном!

За окном светлеет краешек неба. У меня только небо за окном, ничего больше. Никогда не одобряла излишеств.

Чокаемся.

— За встречу.

— За встречу, — соглашаюсь я.

Пьем. Коньяк и правда хорош. Но мне больше нравятся пропитанные коньяком свежие персики. Перефразируя классика, коньяк — только предлог для персиков.

— Знаешь, — признаюсь, — а я ведь тоже жду наших встреч.

— Знаю.

— Эй, только не подумай, что я скучаю о прошлом!

— Я и не думаю, — быстрая улыбка, похожая и не похожая на мою собственную, заставляет пожалеть о приступе откровенности. — И в мыслях нет.

— Вот-вот. У меня тоже… в мыслях нет. Повторим?

— Давай. Где еще угостят персиками в коньяке…

— Нигде? Ну ладно… за персики в коньяке!

Чокаемся. Пьем. Синхронно вытряхиваем в рот персики. Небо светлеет на глазах. Жаль, что я не смогу напиться. Опьянение мне давно недоступно. Ну, что ж… зато и о прелестях похмелья забыла.

— Как живешь?

Молча пожимаю плечами.

— Кавалеры уже не радуют?

— Давно не радуют, — что толку возражать, если так оно и есть? — Вчера еще одного… ликвидировала.

— Он падал на колени и умолял? А ты по привычке осталась глуха, — улыбка, — к страданьям сердца молодого?

— Не смешно, честное слово! Ты не представляешь, как он мне надоел! Ничего, другую найдет и будет счастлив.

— Ну-ну.

— Да ну их всех. Опротивели. Ни сна, ни покоя.