Моретти спокойно направился к свидетельскому месту, остановился, помолчав, потом посмотрел на Хантера долгим взглядом.
— Доктор Хантер, какова ваша специальность?
— Я психолог.
— Понимаю. Так вы не настоящий врач. Вы не учились на медицинском факультете?
— Нет, не учился. У меня степень доктора философии, полученная в Гарварде.
"Подлог, явный подлог, чертов фальшивый психоаналитик”.
— Понимаю. И что же вы лечите?
— Лечение зависит от того, с какими жалобами ко мне приходят. От того, кто, вернее, что, входит в мою дверь, Смех.
Моретти спокойно подождал, пока смех утихнет.
— Часто ли вам приходилось лечить лжецов, доктор Хантер? Патологических лжецов?
— Никогда, мистер Моретти, В конце концов человек не может вылечить всех своих знакомых.
Снова смех.
Ах ты скользкий, мерзкий негодяй с хорошо подвешенным языком!
— Почему вы, доктор Хантер, не явились, когда арестовали миссис Карлтон?
— Я был в Греции. Вернулся только неделю назад. И понятия не имел о том, что случилось в мое отсутствие — — Что вы делали в Греции?
— Держал за руку свою сестру, пока она рожала своего семифунтового младенца, мальчика, а потом поддерживал ее, когда она разводилась с мужем.
Смех. То, что процесс открытый, до сих пор шло Моретти на пользу, но не сейчас.
Моретти закусил губу. Он почувствовал, как воспрял духом Род Сэмюэлс, от него прямо исходило возбуждение — вот проклятый ублюдок. Среди его помощников тоже возникло некое движение, послышался шелест бумаг у него за спиной. Присяжные подались вперед, все двенадцать — олицетворенное внимание. Они боялись пропустить хоть одно слово.
Моретти спокойно изучал свои ногти. Черт, на ногте большого пальца появилась уродливая заусеница.
— Не кажется ли вам, — спросил он, поднимая голову, — что шесть месяцев — слишком длительный срок для поддержки и слишком большой перерыв в практике?
— Вы не знаете ни моей сестры, ни моей практики.
Снова смех. Судья Уотсон Олни три раза ударил молоточком, призывая к тишине, — тук-тук-тук.
— Вы не читаете газет, доктор Хантер?
— Ну, не за границей же их читать!
— Справедливо было бы предположить, что образованный человек, такой, как вы, доктор Хантер, интересуется тем, что происходит в мире. Не так ли? Вы ведь психолог, доктор Хантер. А что касается данного конкретного события, то о нем писали в газетах всего мира.
Кристиан Хантер слегка подался вперед:
— Вот почему я и вернулся, мистер Моретти. Моя сестра как-то случайно в разговоре упомянула о процессе, и я узнал на фотографии миссис Карл-тон.
