— Разве тебе нечего сказать? — Он схватил ее за руку и приложил к своей груди, чтобы она могла ощутить, как бьется его сердце. — Ты сможешь простить меня? Мы можем начать все сначала?
— Как ты можешь задавать такие вопросы? — Девушка высвободила руку и вскочила.
Он тоже быстрым движением поднялся и повел ее в сторону от бассейна.
— Я собираюсь сказать Синди правду. Я не могу сохранять помолвку, которая для меня ничего не значит!
— Так почему же ты ничего ей не сказал, когда приехал из Нью-Йорка?
— Потому что я… — Дэнни замолчал, и Бет, неплохо зная его, поняла, что он подыскивает ответ, который бы не обидел ее.
— Скажи мне правду, Дэнни. Я устала от лжи.
— Я думал, что смогу забыть тебя, — пробормотал юноша, — но не смог. Как бы ни старался, все равно не могу не думать о тебе.
— Почему хотя бы не написал мне?
— А это принесло бы пользу? Пока я не свободен, я не имею права общаться с тобой.
— У тебя нет его и сейчас, — вспыхнула Бет.
— Я знаю. Но я должен убедиться, что все еще нужен тебе.
От этих слов ее замутило. Бет шагнула назад. Нет, ей не нужно было расстояние, чтобы лучше разглядеть этого красавчика, — он и так весь как на ладони.
— Почему ты так на меня смотришь? — жалобно спросил Дэнни. — Я люблю тебя, Бет. Я знаю, ты ненавидишь меня за то, что я сделал… но не заставляй меня расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь!
Бет все еще не могла произнести ни слова. Она знала, что следует презирать его. «Может, я и презираю, — подумала девушка, — но каким-то образом это не влияет ни на любовь к нему, ни на желание оказаться в его объятиях».
— Все это так неправильно, — прошептала Бет. — Мы не имеем права… мы не должны.
— Мы любим друг друга! — страстно воскликнул Дэнни. — И это дает нам право.
Притянув Бет к себе, он обнял ее, осыпая поцелуями влажные веки и залитые слезами щеки, прежде чем, наконец, припасть к ее губам.
Бет отдалась его воле, но вместо ожидаемой радости чувствовала лишь растущий стыд, который становился тем сильнее, чем дольше она оставалась в объятиях Дэнни.
— Нет! — вскрикнула девушка, отталкивая его. — Я не могу!
— Но ты любишь меня!
— Этого недостаточно. Ты помолвлен с Синди.
— Я скоро буду свободен!
— Значит, мы должны дождаться этого.
В ее голосе звучала решимость, и он с неохотой отступил.
— Извини, любимая. Когда я шел сюда, клялся себе, что не прикоснусь к тебе до тех пор, пока не буду свободен. Но, увидев тебя, такую близкую, такую красивую… Прости меня.
