Сэм уселся в кресло, стоявшее возле стола, и вытянул ноги перед собой.
— Ты когда-нибудь задумывалась над тем, почему мы с тобой не ладим, Гус?
Она чуть вздрогнула, услышав столь прямолинейный вопрос.
— Наверное, потому, что ты делаешь все возможное, чтобы свести меня с ума.
— Я не нарочно, — ответил Сэм. — То есть я хочу сказать, что у меня и в мыслях нет обидеть тебя.
Странное выражение пробежало по ее лицу — что-то похожее на сожаление. Шарлотта вздохнула:
— Ты не обижаешь меня. Просто иногда усложняешь мне жизнь.
— Мы должны постараться быть терпимее друг к другу, — продолжал Сэм.
Шарлотта нехотя улыбнулась:
— Мы знакомы тридцать лет, Харпер. И никогда не ладили. Вряд ли положение изменится и в будущем.
— Мы словно брат и сестра, — сказал он. — Если бы не росли вместе, может быть, все было бы по-другому. Я думаю, во всем виноваты родители.
Она взяла карандаш и стала вертеть его между пальцами.
— Может быть. Но, вероятно, и мы сами немного виноваты.
Сэм наклонился вперед.
— Возможно, это поздновато, Гус, но, я думаю, мы могли бы заключить мир. Если мы оба постараемся, то изменим ситуацию к лучшему. В конце концов, нам вместе работать еще не один десяток лет. — Он протянул руку. — Мир?
Немного поколебавшись, Шарлотта протянула ему свою.
— Хорошо, — сказала она. — Попробуем. И для начала перестань называть меня Гус. Я ненавижу это имя!
Сэм улыбнулся ей, и она ответила ему улыбкой.
— Хорошо, Шарлотта. Начало положено.
Он смотрел на ее изящные пальцы, удивляясь, какими хрупкими они кажутся в его руке. Почему он никогда не обращал на них внимания? А вот теперь, ощущая их тепло, ему нестерпимо хотелось, чтобы они ласкали его тело, начиная с губ, ушей, подбородка, и дальше все ниже и ниже.
Прервав поток мыслей, Сэм сглотнул, чтобы промочить внезапно пересохшее горло, отпустил ее руку и встал.
— Ну, я пошел.
— Красивая роза, — заметила Шарлотта, как бы спохватившись.
Он наклонил голову, чтобы понюхать цветок, потом с улыбкой посмотрел на Шарлотту.
— Действительно красивая. — И, повернувшись, вышел из кабинета.
Но когда он сел за свой стол, то не мог сосредоточиться на работе. Его мысли постоянно возвращались к Шарлотте, а руки все еще хранили тепло тонких пальцев.
Сначала предложение заключить мир было лишь ответным ходом в его тайной игре. Но сейчас, когда он раздумывал о возможности улучшения отношений с Шарлоттой, то понимал, что идея совсем неплохая.
Особенно, если это позволит ему чаще дотрагиваться до нее.
