— Понял, — кивнул Ларин.
Впрочем, ему можно было и не говорить об этом: в горах ни та ни другая сторона пленных не брала. Этот закон установили боевики, которые отрезали головы плененным федералам. Потом и наши переняли эту моду. Правда, вместо того чтобы отрезать боевикам головы, они просто-напросто пристреливали их. Так, считали, гуманнее.
Ларин построил взвод. Он напомнил основные правила, которые бойцы должны были строго выполнять во время движения: фонариками не светить, не курить, идти след в след, в сторону от колонны не уклоняться.
— А теперь попрыгали — ни у кого ничего не звенит? — произнес он, после чего прозвучала команда: — Саперы — вперед. Напра-вва! В колонну по одному, арш!
Захрустел под ногами снег. Мы проводили бойцов долгим задумчивым взглядом.
— Чагин, а тебе со своим взводом нужно будет выдвинуться на перевал и там провести разведку, — приказал он другому старлею. — Постоянно держи меня в курсе. Коль заметите противника — сам знаешь, что делать. Все, вперед.
Оставшихся людей Смирных повел только ему известной тропой. Я пошел вместе с ним. Я понимал, что капитан выбрал для себя самое опасное направление, и решил, что больше всего буду нужен именно здесь. Впрочем, я не исключал, что и Ларину с Чагиным придется нелегко, но в их командах было по одному санинструктору, которые при случае смогут сделать обезболивающий укол, остановить кровотечение и перевязать рану.
После небольшого передыха идти стало намного легче. Впрочем, я, видимо, уже втянулся в роль вьючного животного и потому шел веселее. А снег, переставший было сыпать с неба, обрушился на наши головы с новой силой. Снова перед нашими глазами выросла сплошная белая стена. Снег падал беззвучно, и в этом бескрайнем снегопаде мы отчетливо слышали свои шаги. Скрип, скрип, скрип… Бесконечный и монотонный звук шагов. А вокруг бесконечная цепь гор. Куда нас несет? Где та конечная точка, к которой мы устремились? И есть ли она вообще в этой безбрежной ослепительной тишине?
Где-то за белой пеленой снега был враг. Мы его чувствовали каждой своей клеточкой, каждым нервом, но он не выдавал себя. Знают ли боевики, что мы ищем их? Ведь говорят же, что «чехи» знают все, что творится в горах. Но почему тогда молчат? Почему не стреляют? Может, потому, что нас слишком много? Но ведь у них целая армия в горах. Тем более что боевики, даже будучи в меньшинстве, не боятся нападать на колонны федералов. И ведь всегда, сволочи, знают, когда пойдет очередная колонна. Будто бы это им сороки приносили весть на хвосте. Что и говорить, в родимой сторонушке за тебя все местные воронушки. А еще говорят и так: дома и стены помогают.
