Я встретил Юльку через год, когда по делам выезжал в Москву. Она уже тогда работала в госпитале имени Бурденко. Простите меня, сказала, и поймите: я не от войны сбежала, я пошла за Мишей…
Она рассказала, что было после того, как Степанова отправили из Чечни. Вначале он около месяца провел в ростовском госпитале. Там его подлечили, там он окончательно пришел в себя. Мишка оказался удивительным хохмачом. Несмотря на свое незавидное положение, он умудрялся находить смешное во всем. Забавно шутил во время уколов, коверкая названия лекарств, шутил над медсестричками, над своими соседями по палате. Он даже над собой шутил, называя себя не иначе как «одноруким пиратом Джеком». И к самостоятельности стал привыкать с первого дня — редко звал на помощь, когда нужно было перевернуться или подняться на кровати, чтобы дать возможность санитарам сменить ему простыни.
Когда Степанова увезли в Москву, Юлька поехала за ним.
Московский февраль, холод в больничных корпусах. Они стоят с Юлькой в курилке и смолят сигареты. Юлька вообще-то была некурящей, но тут решила подымить за компанию. Так было и на войне, когда она, дабы выглядеть заправским фронтовиком, по кругу гоняла с солдатами чинарик.
— Юля, зачем ты за мной ездишь повсюду? — неожиданно и настороженно спросил ее вдруг Мишка.
Она растерялась. Ну что она могла ему ответить на это? Что это личное, что она жить не может без него? А в самом ли деле это так? Правда, зачем она ходит за ним по пятам?
— Так, — пожала она плечами.
— Может, ты жалеешь меня? — спросил он. — Так не надо меня жалеть. Я привыкший. Видишь, родные ко мне не едут — и ничего. И ты иди своей дорогой.
Она вспыхнула.
— Это уж мое дело, где мне быть, — бросив недокуренную сигарету под ноги и растоптав ее, в сердцах произнесла Юлька. — Понятно? Давай-ка лучше я помогу тебе до палаты дошкандыбать. Ты ж без меня и шагу сделать не можешь.
— Ничего, — усмехнулся Мишка, — вот получу протезы — всех нянек к едрене-фене пошлю.
— И меня? — испытующе глядя в глаза Мишке, спросила она.
— Тебя?.. — У него вдруг как-то нехорошо стало на душе. — Не знаю. Тебе жизнь свою надо устраивать — не будешь же ты вечно возле меня толкаться.
Юлька вдруг собралась с духом и сказала:
— А может, мы вместе попробуем устроить эту жизнь?
От этих слов у Мишки перехватило дыхание. Он глядел на нее и не мог понять, то ли она шутит, то ли говорит всерьез.
— Я тебя не понимаю, Юля, — пробормотал солдат.
— А что тут понимать? Я предлагаю тебе жениться на мне…
