Много лет спустя старец Серафим рассказывал одной дивеевской инокине, что тогда, в болезни, после причащения Святых Тайн, явилась ему в несказанном свете Пресвятая Богородица с апостолами Иоанном Богословом и Петром. Указывая на Прохора, Богородица сказала: «Этот нашего рода». Потом Она возложила на голову Прохора правую руку и жезлом, который держала в левой руке, коснулась больного. У него на правом бедре образовалось углубление, из которого вся вода из тела и вышла. Это углубление — величиной с кулак — так и осталось на бедре старца Серафима до самой смерти.
Та келья, в которой произошло чудесное исцеление Прохора, вскоре была снесена, и на месте ее воздвигли больницу с двухэтажной церковью в честь преподобных Зосимы и Савватия Соловецких и Преображения Господня. Выздоровевший послушник отправился за сбором пожертвований на украшение этой церкви.
Странствуя по ближайшим к Сарову городам, Прохор был и в Курске, посещал родных. Его старший брат Алексей сделал взнос в числе прочих купцов. Мать Агафья Фотиевна радостно встречала сына, которого и не чаяла уже увидеть живым. Но Прохор заговорил о смерти. Он сказал брату: «Знай, когда я умру, и твоя кончина вскоре последует». Так и случилось. В 1833 году Алексей Мошнин внезапно занемог. Когда из Сарова пришло сообщение о блаженной кончине младшего брата (2 января 1833 г.) и был получен его портрет, Алексей почувствовал, что пришел и его черед. Его пособоровали, после чего он мирно скончался.
13 августа 1786 года с соизволения Священного Синода отец Пахомий постриг послушника Прохора в сан инока. При посвящении ему дано было новое имя — Серафим. Через год монах Серафим был рукоположен в иеродиакона. С этого дня, храня чистоту души и тела, в течение почти шести лет беспрерывно находился в служении. Все ночи на воскресные и праздничные дни он проводил в бодрствовании и молитве — до самой литургии. После нее еще долго оставался в храме, потому что по обязанности священнодиакона должен был приводить в порядок утварь и заботиться о чистоте алтаря. Господь, видя ревность и усердие инока к подвигам, даровал ему силу и крепость, так что он совершенно не чувствовал утомления, не нуждался в отдыхе, часто забывал о пище и питье и, ложась спать, жалел, что человек, подобно ангелам, не может беспрерывно служить Богу.
Настоятель отец Пахомий еще более привязался сердцем к Серафиму и без него не совершал почти ни одной службы. Когда он выезжал из обители по делам или для служения, то обыкновенно брал его с собой.
