— Давай временно перекантуемся у моей мамы, я сто раз тебе предлагал.
— А я сто раз отвечала: никогда. Самый прекрасный чужой человек — это все равно чужой. И для твоей мамы новая хозяйка — это стресс, в ее возрасте. Нет, ни за что!
Вера встала, повернулась к плите. У нее дрожали плечи.
— Может, я тебе мешаю?
— Что? — не понял Андрей.
— Ну, отвлекаю тебя от твоих чисто мужских занятий. Ведь построить дом — это мужское дело, да?
Он нахмурился.
— Да, — решительно сказала сердитая женщина, — мне все больше кажется, что это из-за меня. Я к тебе пристаю, требую уделять мне внимание… И ты не можешь разорваться на части. Знаешь, давай тогда немного поживем врозь.
Андрей ошеломленно заморгал. Такого вывода он не ожидал услышать.
— Как это — врозь?
— Поживи один, без меня. То есть у мамы. Посмотрим, а вдруг у тебя появится время на строительство. Да и стимул, надеюсь, тоже.
«Ах так? — подумал вдруг мужчина. — Я тебе плох, да?»
— Ну что ж. — Он поднялся. — Надо попробовать, вдруг действительно это ускорит стройку. Спасибо за завтрак.
Вера надеялась, он начнет ее уговаривать, уверять, что она ошибается. Пообещает быстро все закончить. К зиме или хотя бы к весне. Она верила, что сам разговор послужит стимулом… А он согласился! Неужели разлюбил?!
Значит, страсть не просто прошла. Андрей явно от нее отдаляется, раньше он ни за что не согласился бы пожить отдельно хотя бы сутки. Она, Вера Лученко, нынче для него не так важна… Зато работа — все… Это его наркотик, благодаря которому он может не думать о проблемах.
— Я помогу тебе собраться, — сказала она. А когда Андрей с лицом обиженного ребенка попытался было отказаться от помощи, мягко добавила: — У меня это получится лучше, дорогой.
* * *
Строительные конструкции достигали уже высоты пятого этажа. Два башенных крана нависали над стройкой своими хищными клювами, верхушки кранов терялись в высоте. Из бетона торчала железная арматура устрашающего вида острыми концами вверх. Вся стройка представляла собой лес массивных бетонных колонн с полукружьями выступов — каких-то будущих балконов или галерей. На первых двух этажах краснели кирпичные стены, впрочем, сляпанные наспех и не до конца. В остальных местах зияли провалы и темнели щели. Наверху постоянно сновали деловитые рабочие, и если постоять у забора, то можно было услышать будничный мат, почти без вкрапления нормальных слов. Работа шла в три смены, строительство продвигалось довольно быстро.
