По тому, как она обрадовалась, призналась, что не спала две ночи от ужаса, что он исчез, он понял, что на этот раз всё состоится!
Встретились.
Всё получилось хорошо! Ещё лучше, чем два дня назад. Но затем она сказала: "В следующий раз". Он этому даже не сразу поверил. А когда поверил, со злости плюнул. Они расстались. Уже навсегда.
Через неделю он опять ей позвонил[?]
Школа отдыха
В Мюнхене я работаю на трёх работах.
Одну неделю я хожу по проволоке между двумя башнями Frauenkirhe и играю на скрипке. Играю Брамса. Я очень устаю от Брамса. Поэтому в свободное время я иду в Старую ратушу, где мне позволяют играть на прекрасном рояле. Я отдыхаю, играя на рояле Бетховена.
Вторую неделю я работаю настройщиком роялей. Для проверки звучания инструмента лучше всего подходит музыка Бетховена. Я играю Бетховена. Я очень устаю от Бетховена. И в свободное время я открываю великую книгу великого немца Освальда Шпенглера "Закат Европы" и наслаждаюсь чтением. Я отдыхаю, читая Шпенглера.
Третью неделю я работаю переводчиком, перевожу на русский язык второй том великой книги "Закат Европы" великого немца Шпенглера. Я очень устаю от Шпенглера. И в своё свободное время я беру скрипку и играю Брамса. Я отдыхаю, играя Брамса.
Если вы тоже любите Брамса, приходите на следующей неделе к Frauenkirhe - я буду ходить по проволоке и играть вам Брамса.
Пушкина ещё помнят...
ЮБИЛЕЙ
Нынешний 2012 год - юбилейный для немецкого Пушкинского общества. Четверть века в нём работают вместе и известные слависты, и потомки великого поэта, и любители русской поэзии.
Имя Пушкина для русского человека священно, и как должное слышим мы о культурных центрах и обществах, носящих его имя по всему миру. Много таких обществ было создано и благодаря инициативе наших зарубежных соотечественников. Тем не менее "наше всё", "солнце нашей поэзии" западному читателю, к сожалению, недостаточно знаком. Немного найдётся немцев, которые с лёгкостью назовут пару-тройку пушкинских произведений. В восточных землях Германии, где в гэдээровские времена русскую литературу и язык изучали в школах, люди старше сорока более осведомлены об Александре Сергеевиче. Но вот уж двадцать лет минуло, и как здесь всё резко переменилось. В основном о Пушкине знают лишь редкие интеллектуалы и специалисты-слависты.
Всегда интересно, что движет такими обществами, созданными жителями Германии, живущими, скажем так, не согласно, а вопреки американизации культурного европейского пространства, главенствующей последние десятилетия?
