Что в связи с этим хочется сказать? Телеграммы, обращения весьма эмоциональны. Они переполнены гневом в связи с грубым, по мнению адресатов, нарушением гражданских прав Пирцхалавы, предостережением о возможных тяжких последствиях и национальных конфликтах. Но хочется спросить: а знали ли митингующие и протестующие предъявленное Пирцхалаве обвинение? Уверен, нет. Им никто не докладывал материалов дела, не знакомил с обвинением. Тогда как можно и против чего протестовать? Простительно обществам Ильи Праведного и Руставели, им бы только побузотерить, покрасоваться и покричать. Для них повод, а не суть главное. Но меня поразили мои уважаемые коллеги из прокуратуры Грузии, как они скатились на позиции обывателей, почему в них взыграл националистический угар. Почему все молчали, когда Пирцхалава, попирая гражданские права простых узбеков, занимался их мордобоем, незаконно лишал свободы? Разве их права вдруг обесценились и стали ниже грузинских? Почему не вспомнили о достоинстве и чести этих людей? Где же их объективность? Они забыли о ней. А забыли потому, что всех поразил националистический психоз.
И что скрывается за угрозой: «… в случае отказа устроить радикальные акции». О чем идет речь? Может быть о тех акциях, которые были устроены в Южной Осетии и вызвали братоубийственную войну двух народов, гибель ни в чем не повинных людей. А может быть взрывы в поездах и метро? Нам всем надо хорошо подумать: той ли дорогой мы идем и ведет ли она к храму?
К делу Пирцхалавы подключились народные депутаты СССР от Грузии 3. Шенгелия, В. Адвадзе, В. Салуквадзе. Они обратились с просьбой к Председателю Верховного Совета СССР А. И. Лукьянову и и. о. Генерального прокурора СССР А. Д. Васильеву об освобождении Пирцхалавы из-под стражи и прекращении дела. Мотивировка просьбы была аналогичной тем, что содержались в других телеграммах.
Мы неоднократно докладывали дело А. Д. Васильеву, его изучили помощники Генерального прокурора, и все пришли к выводу о правомерном привлечении Пирцхалавы к уголовной ответственности и правильности его ареста.
По делу уже писалось обвинительное заключение. Депутаты попросили разрешение на встречу с Пирцхалавой в следственном изоляторе. Она была предоставлена 13 ноября 1990 года Салуквадзе. После этого депутаты изменили тактику и попросили освободить арестованного под их поручительство.
20 ноября я был в кабинете у А. Д. Васильева. Он спросил меня о возможности такого шага. Я высказался категорически против, заявил, что Пирцхалава в суд не явится и дело не будет рассмотрено. Так оно и случилось.
