…«В ЭТУ МИНУТУ Я НА ЭТАПЕ БРОЖЕНИЯ В СИРОПЕ»…
«ВЕРОЯТНО, ПОГИБ, ЗАЩИЩАЯ СЕБЯ»…
«СМЕРТЬ — ЭТО СПОСОБ, КОТОРЫМ ПРИРОДА ЗАСТАВЛЯЕТ НАС УМЕНЬШИТЬ ТЕМП»…
— Минуточку! — фыркнул Карев, потягивая из стакана. — Последняя фраза нелепа. Разве это не причина для дисквалификации?
— Наш неоценимый Вилл, — прошептал Наварро.
— Если можно приводить нелогичные фразы, то я тоже сыграю, — не задумываясь, заявил Карев, ища взглядом какой-нибудь свободный проектор. За его спиной Мэй и Верт, забыв обо всем, тискали друг друга, и видно было, что к игре они потеряли интерес.
Карев взял проектор Мэй, некоторое время разглядывал клавиши, потом принялся слагать цитату. В задымленном воздухе повисли слова:
«СПОСОБ ОТ ДУРНОГО ЗАПАХА ИЗО РТА — НЕМЕДЛЕННАЯ СМЕРТЬ».
— Это очень похоже на последнее, — запротестовала Гермина, красная фигура которой маячила слева. — Кроме того, ты сам это выдумал.
— А вот и нет! — победно воскликнул Карев. — Я слышал это в программе тривизии.
— В таком случае это не считается.
— Ты впустую теряешь время, Гермина, — воскликнула Афина. — Вилл получает от игры удовольствие только тогда, когда нарушает ее правила.
— Спасибо, дорогая, — сказал Карев, сгибаясь в преувеличенно низком поклоне.
«Мы с тобой играем в другую игру, — гневно подумал он, — и ее правила я тоже нарушу».
Утром, когда нервы его содрогались от остатков преодолеваемого похмелья, ему стало стыдно своего поведения на приеме, устроенном Афиной, однако он не отказался от мысли досадить ей.
Оба пистолета для подкожных уколов лежали в черном футляре, в складках традиционно пурпурного бархата. Ствол одного из них был обклеен вокруг красной лентой. Баренбойм постучал по помеченной трубке старательно ухоженным пальцем.
— Это для тебя, Вилли, — решительно сказал он. — Мы поместили заряд в самом обычном пистолете, чтобы после процедуры никто не заметил ничего необычного. После употребления сними ленту.
Карев кивнул головой.
— Понимаю, — сказал он, захлопнул футляр и спрятал в саквояж.
— Тогда пока все. Значит, теперь ты на три дня уезжаешь в горы на свой второй… м-м-м… медовый месяц, а я устроил все так, чтобы после возвращения начальник лаборатории биопоэзы обратился к тебе с просьбой лично проверить некие бюджетные операции на Перевале Рэндела. Можно сказать, все сделано, как надо, верно?
Баренбойм развалился в большом кресле так, что круглый живот торчал вверх под складками туники. За двести лет его лицо приобрело выражение сдержанности, а своей ухоженностью и таинственностью напоминало лицо фарфорового Будды.
