Не остался в стороне и Гордый. На равных паях, и кто бы мог подумать, с бывшим партийным функционером, стал совладельцем крупнейшего в СНГ концерна.
Вряд ли кто из бывших подельников мог признать сейчас в этом респектабельном бизнесмене вора в законе Гордого. Но бизнес бизнесом, А неписанный закон, он как вор в законе, обязан был соблюдать. Общак, святая святых, не признающий никаких границ разорвавших страну, пополнялся, как и в старые добрые времена. Не оставался в стороне и Гордый, своевременно вносивший в него свои «пожертвования».
Концерн, у руководства которого стояли два умных и волевых человека, в прямом смысле этого слова, процветал. И, конечно же, большую роль в этом процветании, играл умело подобранный коллектив, в котором были первоклассные экономисты, хозяйственники и юристы. Костяк службы безопасности составляли опытнейшие отставные сотрудники правоохранительных органов…
Гордый посмотрел на своего гостя, тяжело вздохнул, и перевел взгляд в сторону залива. Кажется совсем недавно, а прошло уже два месяца, как он неожиданно встретился с человеком, с которым не виделся немногим более двадцати лет. А сюда, на это побережье, пригласил он его для очень важного для себя, разговора.
С веранды открывалась великолепная панорама прибрежья залива. Буйная тропическая зелень, в которой утопали белоснежные виллы и высотные здания отелей, начиналась сразу от пляжной зоны. А если все рассматривать с возвышенности, например той, на которой стояла вилла Гордого, то создавалось впечатление, что вся эта сказочная панорама, была продолжением изумрудной глади океана, с бегущими по ней белыми пятнами яхт и теплоходов.
— Федя, — нарушил повисшее молчание, и оторвав тем самым от созерцания панорамы залива своего гостя, Гордый. — Ты наверняка думаешь, что перед тобой сидит выживший из ума человек, который пригласил тебя на это побережье только лишь для того, чтобы услышать от тебя, как тебе работается на новом месте, и какие у тебя проблемы. Нет, Федя, не поэтому. — Гордый взял с тарелочки дольку апельсина и бросил ее в рот.
— Даже не знаю, как тебе и объяснить, — вдруг смущенно улыбнулся он. — Ты видишь, какой я стал? А какой был раньше…. Помнишь, на зоне я завязывал руками узлом гвозди?
— Еще бы не помнить, — с грустью посмотрел на Гордого Хромов. Перед ним сидел пожилой, глубоко уставший от всего и вся, а возможно и от жизни, человек.
— А попросил я тебя, Федя, приехать, — словно не расслышав реплики Хромова, продолжил тот, — потому, что ближе-то на этом свете, как ни парадоксально, кроме тебя, у меня никого нет. — А? Федор? — грустно улыбнулся он. — Скажи кому, никто не поверит. У бывшего зека, и вдруг, самый близкий человек, — кум. — Гордый засмеялся и сразу задохнулся кашлем. С трудом успокоившись, он промокнул платком выступившую на лбу испарину, и уже без юмора, продолжил:
