— Похоже, брат, — подумал Васьков и, повернувшись к Томилину, коротко бросил:
— приобщи к материалам.
Выдвижной ящик стола был полон каких-то бумаг, книг и журналов.
— И здесь, химия, — машинально подумал Васьков, еще не увязывая обнаруженные книги и журналы, с точно такими же формулами, которые он не так давно видел при осмотре квартиры Петрова.
— Документы обнаружили? — не отрывая взгляда от ящика стола, спросил он у стоящего рядом Климова.
— Да…. И паспорт и другие документы, — подтвердил тот.
— Их что, тоже Мохов забрал?
— Да, — виновато ответил Климов.
— Понятно, — хмуро кивнул Васин. — Надеюсь, данные успели переписать?
— Да! — радостно подтвердил Климов. — Вон товарищ капитан все и переписал, — кивнул он на Томилина, который сидел на корточках перед шифоньером.
Услышав, что речь идет о нем, поднялся и подошел к Васькову.
— Саша, кто потерпевший по бумагам? — спросил его Васьков.
— Сейчас, Михаил Федорович, — Климов раскрыл папку. — Сейчас. Ага…. Вот.
— Мухин Григорий Васильевич, 1953 года рождения, уроженец города Краматорска…
— Ладно, Саня, хватит, — остановил Васьков Томилина, — подробности в отделе.
— Теперь ты, Дима, доложи, как давно потерпевший проживает в этой квартире, что рассказывают о нем соседи? — повернулся он к Мосинцеву.
— В квартире потерпевший проживал два года…. Купил ее у семьи, выехавшей на ПМЖ в Израиль.
— Понятно, — кивнул Васьков, — что еще?
Соседи его знают мало. Говорят, что мужчина был приятный, вежливый, но замкнутый. Трудовая книжка говорит, что до развала СССР работал лаборантом в каком-то закрытом учреждении. Помните, Михаил Федорович, в трудовой книжке покойного Петрова, значится это же учреждение.
— Хорошо, лейтенант, хватит. Разберемся. Остальное, что получил, доложишь в отделе. А сейчас, — Васьков посмотрел на часы, — у меня важная встреча. Продолжайте работать. Участковому передайте, чтобы еще раз опросил соседей и озадачил своих помощников.
Васьков медленно вращал в руках свой пустой бокал и невидяще смотрел мимо Павла на стену. Он только что поведал своему старшему товарищу о событиях, которые произошли за последние два дня, и своих сомнениях, и вопросах, которые у него появились.
Павел жестом руки подозвал официанта и, показав на пустые бокалы, попросил повторить. Подождав, когда напоенные пивом бокалы снова появились на столе, он пригубил свой, и внимательно посмотрел на поскучневшего Васькова.
— Как я понял, Миша, — тихо проговорил он, — в посмертном письме, который у тебя перехватил Мохов, потерпевший говорит, что это он убил старика Петрова…
