На верхней части доски была такая откидная полоска, напоминавшая лезвие ножниц. Парень с хлопушкой приподнял ее и с треском опустил.
Словно давая понять, что мы отлично поняли наступление того момента, о котором предупреждал мистер Пембертон, мама приложила палец к губам, глянув сначала на Таню, а потом на меня. Обе мы послушно закивали в ответ.
— Пошли! — крикнул мистер Пембертон, и, словно две марионетки, которые, дернувшись, приходят в движение, мисс Сильвестр и дворецкий приступили к делу. Она стала спускаться по ступенькам террасы, а стоящий сзади дворецкий сказал: «Мадам, я умоляю…» — и тут Николас Пембертон заорал: «Стоп!»
Лишь когда пробило восемь, мистер Пембертон разрешил дворецкому завершить свою фразу: «Мадам, я умоляю, молитва требует внимания!» — и протянуть дрожащую руку. А мисс Сильвестр, полная гнева и разочарования, подобрала юбки и сделала несколько торопливых шагов по дорожке.
К половине девятого на доске хлопушки оставалась все та же запись, и лишь на третьей части красовалось «Дубль 12».
В перерыве между дублями камере понадобился небольшой ремонт, и по той манере, с которой в минуты отдыха держалась Сильвия, я поняла: ее что-то раздражает. И когда костюмерша, суетясь вокруг, попыталась поправить ей парик, она просто оттолкнула ее и осталась стоять со сложенными на груди руками, искоса поглядывая на мистера Пембертона.
К девяти часам солнце спряталось в типичные для этих мест купы вечерних облаков. Его последние золотистые лучи упали на луг, и от деревьев, окаймлявших его, протянулись длинные тени.
— Точнее соблюдать отметки, — велел мистер Пембертон. — Ладно, пришло время собраться. Белый Шиповничек — не ваша давно потерянная дочь. Так что не держите глаза на мокром месте. И, Сильвия, больше чувства. — Он не обратил внимания на ее возмущенный взгляд и крикнул: — О'кей! Начали!
Когда это случилось, я подумала, что актриса все сделала как надо, изобразив сцену на полном накале чувств и доведя ее до совершенства. Но эпизод завершился не так, как предполагалось.
Но сейчас мы, конечно, обратили внимание, что дворецкий произнес свою реплику от всего сердца, может, чуть с большей долей гнева, чем мне показалось необходимым. Мисс Сильвестр еще раз сбежала в сад. Камера следовала за ней по пятам. Полминуты, минута, полторы. Я видела, что все затаили дыхание. Получился ли наконец этот дубль? На лице Николаса Пембертона расползлась слабая улыбка. Ассистент режиссера вскинул большой палец.
