Амосов писал о работе госпиталя: «К 23 ноября число раненых достигло 2350! Из них полтораста – в команде выздоравливающих. У нас было семьсот человек на дальних улицах, за два километра от центра. Они не прошли санобработку, но многих перевязали на месте. Остальных вымыли и пропустили через главную перевязочную. Вшей у них не было. Это важно, потому что в некоторых деревнях встречались заболевшие сыпным тифом. Нет, мы не „потонули“ в смысле хирургии. Только благодаря отличным сестрам и правильной сортировке. Не зря восемь колхозных подвод целый день перевозили раненых с места на место. Нам удавалось вылавливать всех „отяжелевших“ и собирать их в основных помещениях, где был постоянный врачебный надзор. За все время в домах умерло двое, и был один просмотренный случай газовой флегмоны: раненого доставили в перевязочную уже без пульса».
В ноябре 1943 года Н. М. Амосов был награжден орденом Красной Звезды. Хотя награда была вполне заслуженная, Амосов недоумевал: какой орден, если у него в госпитале умирают раненые!
Поскольку до фронта 120 км – слишком далеко, чтобы возить раненых, поступления пошли на убыль, в госпитале осталось только 1500 раненых. Стало чуть меньше работы, можно было уже немножко вздохнуть: встречаться с коллегами за обедом, поговорить, справиться о сводке и выслушать комментарии. Амосов даже отпраздновал тридцатилетие с коллегами, все больше шло сближение с Лидой, налаживалась личная жизнь.
И вот в декабре отправили в тыл последних раненых и снова получили приказ переезжать на новое место. Амосов подводил итог своей работе в Хоробичах: «С 10 ноября по 18 декабря средняя загрузка составила около тысячи человек, 80 процентов – лежачие. Свыше восьми тысяч прошло через госпиталь за это время, больше двух процентов умерло. Несколько братских могил оставили на кладбище. Даже страшно назвать цифру смертности, если сложить все этапы: и медсанбат, и ППГ первой линии, и ГБА, и дальше – фронтовую базу, как в Ельце или Калуге. Кто виноват? Сколько здесь моей вины?»
В 1944 году госпиталь развернулся в Буде в здании двухэтажной школы. И снова – восстанавливать, заделывать окна, ставить двери, налаживать коммуникации.
В Буде госпиталь полностью воспроизвел организационную схему Хоробичей, даже с улучшениями – в одном здании 250 коек, баня и перевязочная, вместе с палатками – 500 мест, и хорошие дома на соседних улицах, которые можно определить для медицинских нужд. Закипела работа. Все раненые проходили санобработку и перевязку в первые сутки. Лечение было по-прежнему только срочным. В госпитале лечили только тяжелых, кого нельзя отправить в тыл. В это же время произошло важное событие в жизни Николая Амосова и Лиды Денисенко – они поженились. «В первых числах января переехала ко мне. Было объявлено во всеуслышание – жена! Кончилась моя свобода. Три с половиной года я был холостым после Гали. Так мало! А первый раз (дурак!) женился в двадцать. Теперь мне уже тридцать. Пора! Нам нашли комнату рядом с госпиталем. Хорошая комната, есть даже радио. Хозяева живут в другой половине, и нам никто не мешает. Настоящие молодожены».
