— Прости меня, — сказала я. И продолжила бы, но у меня в горле был комок размером с одну из моих брошей.
Адам положил свою руку поверх моей и сжал ее:
— Извинения приняты. А тебе и правда плохо из-за этого Николаса, да?
Он выглядел так, словно он разделял мою боль. Я кивнула, и все внутри сжалось. Обычно я не плачу. А кто плачет, когда на нем жидкая подводка и три слоя туши? Но я чувствовала жжение в носу и знала — слезы угрожающе близко.
Может, бабушка права. Может, что-то тикает у меня внутри. В конце концов, мне почти тридцать. Но, учитывая, что я… это я, очевидно, в конце жизни меня ждет огромный взрыв, а не мирное тиканье. Бабушка всегда говорила, что я не могу сделать ничего, не устраивая из этого целое представление.
Адам придвинулся ко мне, и теперь его плечо касалось моего. Он наклонился, чтобы посмотреть мне в глаза, и легко толкнул меня локтем:
— Корина?
Моя нижняя губа выпятилась.
— Может, ты прав. Может, меня слишком много для Николаса Чаттертона-Джонса. — Я пожала плечами и слегка приподняла голову, чтобы посмотреть на него. — Это спорный вопрос в любом случае. Пару дней назад я выяснила, что скоро Николас может уйти с рынка. Ходят слухи, у него новая девушка.
Адам криво улыбнулся:
— Раньше тебя это никогда не останавливало.
Я ударила его по плечу:
— Это звучит ужасно! Я никогда ни у кого не крала мужчину. Я ничего не могу поделать, если они всего лишь раз видят меня и понимают, что не смогут дальше жить без меня.
Адам сжал губы и глубокомысленно вздохнул:
— Вот что я люблю в тебе — твою несравненную скромность.
Я снова его пихнула. И улыбнулась. Как он это делает?
Он сжал кулаки и легко стукнул меня по плечу.
— Итак? Кто эта девушка? Как думаешь, ты сможешь с ней разобраться?
Я отмахнулась от его рук, но он продолжал мягко бить по моему плечу, как делают боксеры, когда разминаются с грушей.
— Я отправлю тебя в нокдаун через минуту, если ты не прекратишь! — сказала я со смехом.
В глазах снова появились дьявольские искорки.
— Ты только обещаешь, — сказала он.
— Это ужасная Луиза Фэншоу, — сказал я.
Если бы речь шла о драке, возможно, я бы смогла с ней разобраться. Она была одной из тех худышек, которых сносит порывом ветра. Хотя я бы не стала рисковать сломать об нее ногти, поэтому на этот счет она могла быть спокойна.
— Да. Я слышал, как она ужасна, — ответил Адам, — со всей своей благотворительностью… посещением больных детей в госпиталях и сбором средств для бездомных. Совершенно отвратительна.
