Дикий считал себя учеником Станиславского и Немировича-Данченко, хотя, по собственному признанию, он не укладывался в рамки мхатовских критериев. Как каждый большой художник, он шел в искусстве своим путем. Его творческий опыт обогатил и расширил учение Станиславского и, конечно, заслуживает глубокого изучения.
Когда Дикого утвердили на роль Сталина в фильме «Сталинградская битва», начались согласования о том, какую сумму поставить в договоре за исполнение роли вождя. Предложили в дореформенных (до 1947 года) деньгах сто тысяч рублей.
Прошло немного времени, и Дикий звонит на студию:
– Я не против предложенной суммы, но как-то неловко.
– А что такое?
– Ну как же. Борису Федоровичу Андрееву за абстрактный образ солдата в фильме «Падение Берлина» вы платили сто пятьдесят тысяч рублей, а мне за образ товарища Сталина – сто тысяч. Как-то, понимаете, неловко.
– Минуточку, мы подумаем. Мы вам позвоним.
Через полчаса звонок:
– Алексей Денисович, все в порядке! Вы правы. Вам предлагается сумма в сто двадцать пять тысяч!
– Значит, интервал от товарища Сталина до абстрактного солдата, которого сыграл Борис Федорович Андреев в «Падении Берлина», стоит двадцать пять тысяч. Как-то, знаете, сомнительно. Если узнают…
– Поняли! Не додумали. Сейчас, буквально минуточку, мы обсудим и вам позвоним.
Опять прошло тридцать минут. Звонят:
– Все в порядке! Действительно, вы правы. Извините. Техническая накладка, понимаете ли. Мы даем вам тоже сто пятьдесят тысяч!
– Дело не в деньгах, – говорит Дикий. – Но вы ставите на одну ступеньку товарища Сталина и абстрактного солдата, которого сыграл Борис Федорович Андреев в фильме «Падение Берлина».
– Поняли! Поняли! Тогда просто без обсуждения – сто пятьдесят пять тысяч!
– Ну вот это другое дело. Все-таки на пять тысяч отличается Сталин от абстрактного солдата, которого сыграл Борис Федорович Андреев в фильме «Падение Берлина».
После того как на экраны вышли обе серии «Сталинградской битвы», в доме у Дикого устроили мальчишник. Было нас четверо. Накрыли мужской стол: горчица, чеснок, хрен, сосиски и водка. Женщин не было. Сидим беседуем. В четверть двенадцатого ночи звонок в дверь.
Дикий посмотрел в глазок двери и говорит:
– Наверное, опять за мной. Женя, открой.
– А что такое?
– Да вот… подполковник НКВД. – И ушел в другую комнату.
Я открыл дверь.
– Алексей Денисович дома?
– Дома.
– Его через сорок пять минут ждет товарищ Сталин. В Кремле.
Дикий услышал и вышел к нам.
