— Ладно, ладно, — смеясь, отмахивался Уно, у которого стоял целый картонный ящик с демо-кассетами «талантливых парней». — Уболтал, черт языкастый, пусть приезжает в Нью-Йорк и позвонит мне, приглашу на прослушивание. Посмотрим, кого он там укатает. Только пусть скажет, что от тебя, а то звонков от таких гениев доморощенных, прости, у меня каждый божий день по двадцать штук.
— Брайан, ты же который год обещаешь приехать к нам в Сайленсити! Еще с тех пор, как ты встречался с Тесси, моей сестренкой, все клялся побывать на ее исторической родине. Я знаю, что ты трудоголик, но у тебя же бывают выходные, отпуск и все такое? Да и с Шоном вы не виделись чертову пропасть времени. Приезжай! Мне хочется, чтобы ты, наконец посмотрел на мой клуб, о котором столько слышал и ни разу не видел. Клянусь тебе, это стоящее местечко.
— Не сомневаюсь, старик, — кивнул Брайан. — Если бы ты знал, сколько раз я говорил себе: стоп, Брайан, ты сдохнешь так вертеться. Бросай все и поезжай к ребятам — к Даку, Шону…
— Так сделай же это наконец! — воскликнул Тимоти Дакпул, даже и не веря, что приятель последует его совету.
Но Брайан достал из кармана пухлый органайзер, полистал его, пожевал губами в раздумьях и ответил:
— Я вот смотрю, ближе к лету у меня будет окно. Может, тогда и выберусь.
Так известный продюсер оказался в маленьком городке.
Сидя в «Пляшущем еноте» за престижным столиком «у рояля», Брайан получал удовольствие. Его окружали старые и новые знакомые, с которыми было так приятно поболтать, осознавая, что не надо никуда бежать и о чем-то договариваться. Все старались угодить ему, как дорогому гостю и заезжей знаменитости, официанты приносили вкусную еду и неплохое вино. Атмосфера клуба пришлась по душе даже такому тертому калачу, как Уно, которого уже ничем невозможно было удивить.
Он получил удовольствие даже от сегодняшней вылазки инкогнито на выпускной бал в колледж. Давно уже он не оказывался в толпе обычных людей, которым ни о чем не говорит его имя, и, глядя в раскрасневшиеся взволнованные лица вчерашних студентов, он находил, что все это весьма забавно.
Умиротворенный Уно не без удовольствия смотрел на сцену, где молодая группа — сколько уже он повидал таких? Тысячу? Миллион? — не без успеха зажигала публику. Этот мальчик, вокалист и ритм-гитарист, — кажется, о нем твердили Шон и Дак? Да, он действительно что-то умеет, голос что надо, и публика без ума от него…
И еще этот соло-гитарист, черненький, как сейчас принято говорить — афро-американец… Гитара для него — как продолжение рук. Вот дает! Второй Джимми Хендрикс. Да, пожалуй, надо устроить ребятам прослушивание на «Суперстарз пёфектли рекордз».
