— Шутишь? — Он сел, растерянно протирая глаза. — Твои решат, что я совсем сошел с ума, снова угнал тачку, похитил тебя и увез куда-нибудь в Долину Смерти.
— Не решат. — Кэрол захлопнула книгу. — Я позвонила и сказала, что останусь ухаживать за тобой. Мне разрешили.
— Правда? — Глаза Майка округлились от удивления настолько, насколько это было возможно спросонья. — Милая… Так это же здорово!
По мере того, как Майк просыпался, до него доходил смысл происходящего.
Она встала и подошла к своему дорогому «пациенту», все еще сидящему с ногами на диване.
— Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно, — прошептал Майк и притянул Кэрол к себе.
Его лицо оказалось где-то на уровне ее живота, и Майк виском прижался к теплому телу Кэрол, обнимая ее за бедра. Она с нежностью гладила его по длинным светлым волосам, пробегая пальцами по лбу Майка и с облегчением чувствуя, что жар спал.
— Тебе что-нибудь нужно? — спросила она, уже предугадывая, каков будет ответ.
И он воспоследовал.
— Да. Ты.
Эта ночь, наверное, будет помниться Кэролин до того мгновения, пока память не исчезнет для нее, как неотъемлемая часть сознания, вместе с последним вздохом.
Больше не было сомнения или страха — была только легкая дрожь волнения и предвкушения одновременно; впрочем, времени не существовало тоже. Упоительные поцелуи Майка просто не оставляли в ее душе места посторонним эмоциям.
Он был нежен. Он был терпелив. Он был восхитителен. Он был таким, каким любая женщина мечтала бы видеть своего первого мужчину и, каким не каждому мужчине дано быть для своей женщины.
Он любил ее. Каждое его прикосновение, каждое движение, каждое слово и каждый вздох говорили об этом. Да, он действительно любил ее.
Взгляд Кэрол, казалось, утонул в черно-коричневой глубине чашки с кофе, заказанного ею в промежутке между двумя горько-сладкими каплями воспоминаний. Девушка ушла в себя, не замечая, что пауза в разговоре затянулась, и неизвестно, что терзало ее в этот момент — сожаление о том, что все позади? Мысли о том, что было бы, если бы…?
Но Мадлен не зря получала зарплату в газете. Она не была бы журналисткой, если бы позволила своей собеседнице оборвать разговор.
— И что было дальше? — вкрадчиво поинтересовалась она. — Неужели он бросил тебя, соблазнив?
— Нет, что ты, — вздрогнула Кэрол. Ей и в голову не могло прийти, что Майка можно представить в роли коварного соблазнителя, погубителя девичьих душ. — Это был не конец наших отношений. А только начало их нового витка. Длинного витка, самого лучшего в моей жизни.
