Он провел Филипа в просторный зал, где вдоль стен выстроились рыцарские доспехи и подставки со средневековым оружием. Это была фантастическая коллекция, достойная королевского арсенала лондонского Тауэра: мечи и щиты, луки и стрелы, боевые топоры, пики и копья сверкали металлом в предзакатном свете, вливавшемся в створные окна.
— Можно лишь догадываться, какие ужасы видели эти предметы, — сказал Линц, проводя рукой по тупому краю палаша.
«„Видели ужасы“! — с усмешкой подумал Филип. — Они сами несли смерть!»
Запыхавшийся слуга приблизился к нему с бокалом виски на серебряном подносе. Прежде чем сделать глоток, Паллисер опустил свой кейс на стол.
— Вы можете оставить его здесь, — предложил мсье Линц. — Мне так много нужно показать вам, коллега.
Ознакомительный тур по замку действительно оказался долгим. Они побывали на башенных площадках, где некогда стояли пушки, затем прошли множество гостиных.
— Не сомневаюсь, что вы слышали о королевском указе шестнадцатого века, — рассказывал Линц, — который предписывал владельцам крепостных замков уменьшить высоту защитных стен, а также снести многоярусные башни. Король боялся, что во время мятежей некоторые замки Франции смогут выдержать штурм его армии.
— Но, как я вижу, ваш замок не подвергался реконструкции, — заметил Филип. — Почему?
— Даже в ту пору ни один король не осмеливался конфликтовать с замком Пердю. Можно сказать, это место имело своеобразную репутацию.
— Какую именно?
— Здесь практиковали чернокнижие и запретные науки, — с явным удовлетворением ответил Линц. — И это всегда служило замку надежной защитой.
С верхней площадки башни открывался вид на дубовую рощу. Дальше виднелась быстрая Луара, протекавшая у подножия утеса. Солнце уже опустилось за горизонт, и температура понизилась градусов на десять. Несмотря на виски, согревавшее желудок, Паллисера в костюме с Сэвил-Роу пробирал холод.
— Давайте спустимся в столовую. У меня чудесный повар.
Филипу не терпелось перейти к делам, но он знал, что с богатыми клиентами не следует торопиться. Кроме того, он действительно наслаждался экскурсией по замку, рассматривая тысячи редкостей. Здесь в каждом углу висели картины маслом в позолоченных рамах; карнизы украшали мраморные бюсты; полы покрывали потертые, но неимоверно ценные персидские ковры. Каким бы эксцентричным ни казался хозяин, он обладал огромным состоянием и изысканным вкусом. Если кто и знал, где находилась «Медуза» — затерявшееся в веках серебряное зеркало, — то этим человеком мог быть именно Линц.
