Лора была слишком хорошо воспитана, чтобы путаться с обслуживающим персоналом. Да, она была высокомерна и не скрывала этого. А на адюльтер с деловыми партнерами мужа у нее не хватило бы духу.
— И что ты намерена делать после развода?
— Жить! — с вызовом ответила Лора, повернувшись и посмотрев мужу в глаза.
— А я разве не даю тебе жить?
— Я хочу быть счастливой.
— Я ничем не ограничивал тебя. Ты могла делать все, что тебе заблагорассудится.
— И, по-твоему, это нормальные отношения между мужем и женой?! — с горечью спросила Лора.
— Это нормальные отношения двух взрослых людей.
— Тебе всегда было наплевать на меня и на наших детей.
— Не впутывай сюда Ричарда и Джейн.
— Они выросли. К моему величайшему сожалению, от тебя унаследовали больше, чем от меня. Ричарда интересуют только деньги и автомобили, а для Джейн — ты вообще кумир. Не удивлюсь, если она выйдет замуж за кого-нибудь вроде тебя.
— Потому что Джейн думает головой!
— В любом случае я устала изображать из себя счастливую супругу мистера Радферна. Я еще молода и достойна лучшего.
— Интересно чего? — с сарказмом спросил Билл.
— Я уезжаю в Европу.
— Пожалуйста. Разве для этого нужно разводиться?
— Ты не понял, Билл, — со снисходительной улыбкой ответила Лора. — Я уезжаю вместе с любимым мужчиной.
Билл похолодел. Похоже, Лора не шутила. Ее решительный тон и прямой взгляд свидетельствовали о том, что она говорит правду. Лора и в самом деле собралась подать на развод ради своего любовника. Сейчас она служила прекрасной иллюстрацией к утверждению, что все женщины ангелы, но, когда им ломают крылья, им приходится летать на метле. До поры до времени она была мисс (а затем миссис) Совершенство, но ей надоело играть чужую роль. Можно сказать, что ей стало тесно в корсете совершенной жены, светской дамы и матери семейства, и она предпочла сменить его на просторные лохмотья изменницы и легкомысленной авантюристки.
— Кто он? — задал резонный вопрос Билл.
— Разве тебе не все равно?
— Кто он, Лора? — повторил Билл уже более требовательно.
— Энрике Феррас.
— Это имя должно мне что-то сказать? — в недоумении спросил Билл, поскольку впервые слышал это имя.
— Энрике — всемирно известный гитарист.
— А-а-а… — протянул Билл. Его распирало от желания захохотать, но он сдержался, понимая, что смех только усугубит ситуацию.
— Мы с Энрике любим друг друга.
— Ну разумеется. — Билл откинулся на спинку кресла и закинул руки за голову. Эта поза говорила о том, что он чувствовал свое превосходство и не желал этого скрывать.
