Невод наконец вытащили. В нем сверкала серебристая гладкая спинка большой выдры. С ее кругленькой усатой хищной мордочки стекала вода.
- Порвала-таки, проклятая! Еще и удерет! - кричал дед возбужденно. - Эй, Грикор, сынок, чего ты ждешь? Прихлопни ее своей дубинкой по башке. Чего опешил?
- Да ведь подохнет, - серьезно сказал Грикор.
Армен, взглянув на длинный, с крюком на конце, страшный посох Грикора, отвел было глаза, но сейчас же обернулся снова.
- Погоди, не убивай, сниму сначала, - сказал он Грикору и направил на выдру свой фотоаппарат.
Выдра отчаянно билась и, пытаясь уйти, увлекала за собой невод. Лапы у нее были короткие, широкие, похожие на плавники. Она ползла, прижимаясь брюшком к песку. От воды короткий мех животного стал гладким и скользким и выдра казалась голой. Когда же, барахтаясь в неводе, она перевернулась и на солнце сверкнуло ее светлое брюшко, мальчики решили, что такой красивой и нежной шкурки нет ни у одного животного на свете.
Дед выпростал невод. Часть рыбы ушла назад, в реку, через дыру, прорванную в нем выдрой. Но осталось ее все же немало: целую гору форели вывалил дед на берег.
Управившись с рыбой, старик содрал с выдры шкурку, а затем занялся починкой невода.
Теперь рыбы беспрепятственно стаями плыли вверх по реке. В ярких лучах солнца, снопами прорезавших воду и освещавших глубины реки, искрились и сверкали серебряные бока форелей.
- Дедушка, скорее чини невод! - кипя от нетерпения, кричал Камо.
- Поди почини! - ворчал дед. - Эта дрянь не в одном ведь месте разорвала невод и не в двух…
Куда же рыбы стремились? Почему, покидая пристанище в глубинах Севана, уходила форель куда-то, подвергая себя разным опасностям? Каких только врагов не встретит она на своем пути: и рыбака с его сетями, и выдру, и баклана, и цаплю…
Яростно бьется и брызжет пеной в ветреные дни Севан. Волны встают валами и с дикой силой обрушиваются на берега, унося камни и размывая песок. Где же здесь метать икру рыбам! Могут ли они доверить судьбу своего потомства этим разрушительным силам? И природный инстинкт гонит их из Севана в Гилли. Но рыбы не остаются в Гилли. Они уходят и отсюда - вверх, всегда вверх! К родным родникам, к прозрачным, тихим и нежным заводям. Там мечут они икру и лишь затем возвращаются в Севан.
«Великое переселение рыб» из озера Севан в горные речки повторяется каждый год, и это самое лучшее время для лова.
В это время и разрешено ловить форель на Севане рыбному тресту.
