Еще Андрей сказал, что я вижу в соблазнении женщин слишком много трудностей. Намного больше, чем их существует в реальности. Все эти трудности виртуальные, существуют лишь у меня в голове, однако когда я действую, исходя из них, они проявляются в реальности.
Об этом я и подумал однажды в январе 2007 года, когда в одиночестве курил гашиш, лежа на полу и глядя в потолок. Я заметил, что наркотик на время обостряет мою способность тонко переживать ощущения. Нечто похожее было в раннем детстве. Тонкие яркие ощущения… Когда двумя годами ранее мы вместе с любимой Настей покурили гашиш впервые, нас удивило то, какое удовольствие мы испытали от элементарных вещей вроде разглядывания березовых листочков. Какие они, оказывается, красивые. Какой асфальт под ногами удивительный — состоит из камушков! Любая еда, даже самая примитивная, черствый черный хлеб или залежалый банан, была удивительно вкусна. Когда мы занялись сексом, случилось еще одно открытие. Секс был другой. Я чувствовал себя… с чем бы сравнить… Как подросток, мастурбирующий в первый раз. Глубина ощущений и сила оргазма такая была. Настя сказала, что я трахал ее как зверь. Под легким наркотиком я переживал себя так, как когда-то в детстве. Когда я слегка накуренный ходил по улице и на работу (внешне никак не проявлялось, только улыбался больше обычного), я общался с женщинами и вообще с людьми совершенно спонтанно, даже не задумываясь, что собираюсь сказать и сделать. Наркотик причудливым образом помог мне понять, что Андрей Ленинг был прав. Проблемы существуют только в моем беспокойном уме. Как только я их снимаю с помощью травки, они исчезают — но только на время, чтобы потом навалиться на меня с еще большей силой. Ни один наркотик не заменит психического здоровья.
Позднее я завязал с наркотиками. И не столько потому, что решил, что это вредно. Просто однажды, находясь в состоянии обыкновенного счастья, которое научился достигать с помощью специальных практик в 2008 году, без всяких стимуляторов, согласился покурить марихуану с приятелями — и тут же понял, что наркотик на самом деле не освобождает меня, но закрепощает. Подавляет. После того случая я завязал с травой, а заодно и с выпивкой… А в этот раз, когда я лежал на полу, рассматривая трещинки в побелке потолка (они казались такими красивыми), подумал, что чувствовать себя ребенком — прекрасно.
Ребенок. Вот что. Совершенство в эмоциях, гениальная простота восприятия мира. Ребенок — вот кто живет правильно. Не трахает мозги ни себе, ни окружающим. Маразм и склероз бывает у взрослых, после долгих лет бессмысленной крысиной гонки. У ребенка этих вещей нет и быть не может. Голова чистая. Никакой суеты ума.
