Его лицо тоже было такое, каким я его никогда не видел. Влажные покрасневшие глаза. Детская беззащитность.
— Чего надо? Че ушел с тренинга? Очко сжалось, да? — сказал он тихо, как всегда сглаживая звук «р», и посмотрел на плюшевого медведя у меня под мышкой.
— Филипп… Я не ожидал… Я вообще тебе хотел сказать, что я больше не приду, мне слишком трудно…
— Это твой выбор.
— Да, и я уже получил от тренинга намного больше, чем мог хотеть, хотя и совсем не то… Я просто пришел сказать, что я тебе очень благодарен…
Он внимательно смотрел на меня, явно не понимая, о чем речь.
— И я, как-то так получилось, купил вот этого плюшевого.
С этими словами я взял медведя в обе руки и развернул мордой к нему:
— Это тебе, Фил.
Он взял его в руки. Молча рассматривал несколько секунд. Петр и Денис не нарушали тишины, только один из них тихо жевал, а другой отхлебывал из кружки. Потом Фил крепко обнял меня так, что медведь оказался сжатым между нами, уткнулся влажным лицом мне в плечо и трогательным, немного детским голосом сказал:
— Спасибо тебе, друг. Как хорошо вот так, неожиданно, получить такой приятный сюрприз. Не ожидал.
— Пока, Фил, — сказал я.
— Пока, — ответил он, целуя медведя в розовый нос.
Главный тренер остался на кухне, а Петр с Денисом вместе пошли со мной в прихожую.
— Че ты ему раньше не купил медведя? — спросил Денис Петра. — Может, он теперь быстрее успокоится. Переключит любовь стой бабы на медведя, и порядок.
— Кто же знал, что он любит медведей, — задумчиво ответил Петр, поправляя тонкие очки на переносице. — Посмотрим. Может и вправду наиграется с ним и отойдет. А то сертификация через неделю. Ему надо быть в форме.
Когда я вышел, на улице было уже темно. Пробка на Садовом кольце поменялась, но не рассосалась. Я поехал на Казанский вокзал за билетами. Хотел увидеть свою бывшую. Став бывшей, она не перестала быть самым близким для меня человеком…
Ничего не происходит напрасно, все является подготовкой к следующей сцене.
Рамеш Балсекар
После провала на тренинге РМЭС-интенсив я чувствовал себя придавленным, выжатым, опустошенным. Нет сил. Нет радости. Усталость и безнадега. Хочется спрятаться и быть нигде, пока снова не приду в себя. В таком состоянии я приехал в маленький провинциальный город, чтобы повидать свою бывшую, родителей и одного из старых друзей.
Моя любимая на работе, а у меня есть ключ. Довольно странное чувство — приходить в квартиру женщины, с которой расстался несколько месяцев назад, открывая ее своим ключом. То же зеркало в прихожей. Сейчас в нем отражается мужчина, лицо которого выражает «убивать или быть убитым — все равно». Красный ковер на полу. Икеевские занавески из деревянных колечек. Холодильник в конце коридора — пустой, как обычно, только газировка и лимоны. Мы с ней всегда вместе покупали продукты, перед тем как вместе приготовить и съесть. Груда пустых бутылок от красного вина и коньяка, остались еще с моего прошлого приезда. Большой красивый диван, обивку которого я порвал посередине, потому что каждый раз во время секса нечаянно вставал коленом между половинками, колено проваливалось и обивка разрывалась еще больше. Все привычно, как мой дом. Но уже не мой. Тем не менее, я захожу, открывая своим ключом.
