— Но почему я не могу узнать об альтернативах моей судьбе? Я хочу быть умным и образованным человеком, хочу, чтобы со мной было интересно. Нельзя же учиться только тому, что в жизни нужно. Должно же быть и что-то для души…
— Лельмаалат! Вкладывая что-то в душу, ты должен быть уверен, что оно ей действительно требуется, потому что твоя жизнь, скорее всего, пойдет по определенной схеме, и лучше всего для тебя будет вложить в душу образ твоей жены!
Кажется, Наставница не на шутку разозлилась. Но я не собирался сдаваться. Моя мечта только-только пустила первые ростки, а ее уже пытаются растоптать.
— Я думаю, что моя душа — нечто безразмерное, там всему место найдется. Но, Наставница, я искренне прошу Вас отвечать на мои вопросы, потому что мое любопытство никому не вредит, а сказать заранее, что оно праздное ни Вы, ни я не можем.
— Однако я не уверена, насчет пользы. Хотя мне нравится, что ты не сдаешься. Ну, в конце концов, я не делаю ничего плохого. И потом, ты же все равно не успокоишься. Но, Лельмаалат, я хочу, чтобы ты рассказал мне о том, что тебя волнует, может быть, я смогу помочь тебе…
— Я хочу быть свободным!
— Ни много ни мало! — расхохоталась Наставница. — Так вот, что тебя волнует. Тебе даже море не нужно, лишь бы от тебя все отстали? Так?
— Не совсем, я просто пытаюсь понять, есть ли у меня выбор… хоть какой-нибудь.
— На данный момент у тебя относительный выбор. Ты можешь, наверное, решать, как тебе одеваться и с кем дружить. По ночам спускаться в пустыню. Читать и смотреть на звезды. Поверь, мальчик, это не так уж и мало.
— Я знаю! Я знаю, что живу лучше многих. Вокруг меня люди, которые в большинстве своем мне симпатичны, я сыт и одет, я даже могу философствовать, глядя в небо. Но у меня нет будущего.
— Ну, почему же… Я считаю, что человек, неважно, кто он, мужчина или женщина, может влиять на свою судьбу. У мужчин, конечно, возможностей меньше. Но если действительно хотеть, можно добиться многого, главное суметь решиться!
Пламенная речь Наставницы не оставила меня равнодушным. И в тот вечер я впервые вышел к ужину ненакрашенным. За что, кстати, и получил. Чуть позже. Справедливо.
***
Голова наутро, естественно, болела.
И на душе было тяжело.
Пока я как сумасшедшая носилась по министершам, я не осознавала, насколько серьезный выбор сделала.
Все подарки и заверения в помощи были как нельзя кстати.
Но впервые я была с судьбой один на один. Потому что понимала, что от того, что и как я сделаю, зависит вся моя дальнейшая жизнь. Я понимала, что не имею права на ошибку. В первый раз не имею. Я стала взрослой и это мой главный шаг. Когда я решила ехать в Оазис, само решение хоть и было трудным, но оно еще не обросло подробностями. Я думала о хребтах Инграма или песках Аззо, но это было сродни мыслям об учебнике географии или сборнике южных легенд. Я пока не ощутила ни разъедающего плоть холода горных перевалов, ни обжигающей тело жары пустыни. Я поняла, что к выбору не готова. Хоть я и бодрилась, но детство закончилось слишком резко. Даже к коронации я была готова больше, потому что задним умом понимала, что хотя бы в первое время ситуация не сильно изменится. У меня будет масса опытных советников и поддержка кабинета министерш. Тем более Аэрта переживала очередной экономический и культурный подъем. А моих знаний и желания хватило бы, чтобы попытаться удержать страну на этом пике.
