Он смущённо улыбнулся. Слушатели затаили дыхание. Десятилетиями император терзал Европу, превратившись в воплощение абстрактного зла. Странно было слышать, что абстрактное зло носит подштанники с монограммой.
— Некоторые предметы, принадлежащие Жозефу Бонапарту, — перечислял Ролан, — и золотые монеты. Двадцать деревянных ящиков, по пять в клети. Каждый ящик содержал монет на сумму в десять тысяч франков.
Ролан сделал паузу, позволив присутствующим произвести в уме подсчёты.
— Повторюсь, если данное имущество передано английским властям, оно подпадает под категорию военной добычи. В противном случае Его Наихристианнейшее Величество настаивает на немедленном возвращении ценностей.
— Иисусе! — прошептал Фредериксон.
Капитан лихорадочно переводил двести тысяч франков в английские фунты прямо под рисунком:
— Девяносто тысяч фунтов стерлингов! Иисусе Христе! Шесть тонн золота![12].
Фантастическое, ослепительное богатство, перед которым меркли сокровища, захваченные Шарпом с Харпером под Витторией.
Блеснув стёклами, Вигрэм повернулся к Шарпу:
— Насколько я помню, майор Шарп, в вашем отчёте об экспедиции в Тес-де-Буш нет ни слова о ценностях?
— А, будь они там, — подсказал Шарпу подполковник-профос, — вы, в соответствии с процедурой, передали бы их командованию?
— Разумеется.
Каким образом, интересно, солдат может прикарманить такую бешеную уйму золота? Харпер под Витторией наткнулся на драгоценности, мелкие, но дорогущие безделушки.
— То есть, золота в форте вы не нашли? — допытывался профос.
— Нет.
— И вы не сговаривались с Килликом поделить имущество императора, и не оттягивали эвакуацию вверенных вам частей, пока золото не будет погружено на американский корабль?
— Что за чушь? Конечно, нет! — начиная злиться, выпалил Шарп.
Фредериксон успокаивающе тронул его за плечо и степенно заметил:
— По моим подсчётам, это больше шести тонн презренного металла. Вы всерьёз полагаете, что две роты стрелков и кучка морских пехотинцев может перенести на корабль шесть тонн золота, раненых, пожитки, да притом под непрерывным вражеским огнём?
— Именно так я и полагаю. — холодно заявил профос.
— Вы когда-нибудь были под огнём? — столь же ледяным тоном поинтересовался Фредериксон.
— Тишина! Тишина! — застучал кулаком по столешнице Вигрэм, — Капитан Фредериксон, можете ли вы поведать комиссии какие-либо сведения, проливающие свет на судьбу имущества императора?
— Нет, сэр. — с достоинством ответил Фредериксон, — Ничего похожего я в форте не видел и, могу поручиться, майор Шарп тоже.
