Ожидание грубым напильником обдирало страх с души. Однако опилками этого страха сердце теребили мелкие мурашки мандража. Первые испанские, португальские и английские бригады выступили задолго до рассвета. Длинные колонны зловещими змеями тянулись из лагеря мимо бригады Нэна, черёд которой придёт в конце. Подчинённые шотландца ждали, скрывая волнение, кто как умел. Генерал-майор проехался по батальонам, перебрасываясь остротами со служивыми. Некоторые хайлендеры пели псалмы, столь заунывные и тоскливые, что Шарп поспешил убраться из пределов слышимости. Он решил всё же не бриться. Через полчаса отдали приказ выступать, и Нэн облегчённо повёл свою бригаду вслед остальным. Впереди шагал батальон Таплоу, шотландцы замыкали строй. Бригада направлялась к южному краю складки. Трясясь на Сикораксе, Шарп видел испанские дивизии, замершие напротив северного. Испанцам сегодня доверена честь главной атаки укреплений гребня. Они сами настояли на этом. Одновременно с их ударом по северному фасу британцы и португальцы Бересфорда, чтобы сбить противника с толку, нападут на южный. Оставшиеся английские войска будут имитировать в разных точках штурм городских стен, лишая защитников гребня подкреплений.
Французы обозревали с высоты своих позиций манёвры Веллингтона как на ладони. Герцог их особенно и не таил. Сегодня нет места уловкам. Сегодня предстоит грязная, кровавая, тяжёлая работа. Штыками и пулями. В самый раз для пехоты, проще говоря.
Шагалось на юг мучительно. Раскисшая почва расползалась под ногами. Бригаде Нэна, волокущейся позади всей колонны Бересфорда, приходилось хуже всех. Их путь пролегал по жидкой каше, взбитой тысячами подошв и копыт. Вскоре к слякоти в списке неприятностей добавился артиллерийский огонь. Продирающиеся сквозь грязь бригады оказались в зоне досягаемости орудий на склоне.
Нэн распорядился податься западнее, насколько возможно. Это не слишком помогло. Ядра прокладывали просеки в рядах союзников. Ответная пальба английских пушек ущерба врагу не наносила — позиции на складке были оборудованы по всем правилам фортификации.
— Сомкнуться, разгильдяи! — рявкнул Таплоу на свою первую роту.
Ядро зашибло трёх солдат.
— Не трогать! — взревел подполковник двум рядовым, задержавшихся помочь истекающим кровью товарищам, — Не трогать, кому сказал! Запорю!
Позади фузилёров Таплоу на ходу играл оркестр. Мелодия выходила рваной и не очень стройной. Мальчишкам — барабанщикам наказали позаботиться о трёх бедолагах, но двое уже испустили дух, а третий агонизировал. Полковой хирург ускорил дело коротким взмахом скальпеля, повёл плечом и вытер окровавленные руки о штаны.
