— В одной овернской деревне жил молодой учитель. Он был доволен судьбой, счастлив тем, что приносит пользу детям и живет в таком прекрасном краю…
— Прекрасном? — удивился Огюст, не ахти как разбиравшийся в географии. — Ведь Овернь — родина угольщиков, водовозов и старьевщиков?
— Это красивейшая область Франции, — ответил метельщик с подчеркнутой гордостью. — Нигде нет таких высоких гор, таких живописных долин, таких равнин и холмов, ласкающих взгляд. Этот край надо видеть весной, когда зелень лугов покрывается белым и розовым снегом цветущих яблонь и персиковых деревьев!
— Не обращайте внимания на то, что я сказал, — попросил Огюст, — и продолжайте!
Метельщик возобновил повествование.
— Семья учителя состояла из очаровательной маленькой сестренки и старой бабушки. Они были для него всем на свете, так же как он для них. Бабушка готовила обед и занималась хозяйством; щебетунья-девочка помогала старушке и росла, как на дрожжах. В деревне все их любили; их жизнь текла спокойно. В ней не было особенных радостей, но не было и волнений, свойственных лихорадочной жизни больших городов. Суди сам: нанимать квартиру им не приходилось, так как жили они при школе, в белом домике, увитом виноградной лозой. Перед окнами простирался обширный участок, обсаженный липами. Но это еще не все: был у них и огород, и небольшой цветник. Скромного жалованья учителя хватало для семьи. Крестьяне носили ему молоко, масло, фрукты…
— Черт побери, да это же сущий рай! — воскликнул Огюст. — Всем бы такое житье!..
— Тогда беднякам было бы куда легче, — заметил метельщик. — Они бы избавились от многих забот, преждевременно подтачивающих их силы. Ах, если бы, люди жили в согласии! У всех них был бы и кров, и все прочее. Но речь сейчас не об этом, а об учителе из деревни X. и его семействе.
Учителя звали Леон-Поль. Он отличался здравым умом, чистым и благородным сердцем. Веря в добро, он старался делать его при малейшей возможности. Он немало передумал в своей жизни и понял, что и счастье, и горе людей нередко зависят от так называемой политики. Поэтому учитель внимательно следил за событиями, происходившими тогда в Европе, и подписался на «Республиканский маяк», газету, которая издавалась Мильером[28].
— Мильером? — переспросил Огюст. — Я, кажется, слыхал о нем.
— Разумеется, ты о нем слышал, — ответил метельщик. — Это — депутат Парижа, расстрелянный на ступенях Пантеона[29]. Он пал под пулями палачей народа с возгласом: «Да здравствует человечество!» В ту пору Мильер был молодым адвокатом. Он жил в Клермон-Ферране и издавал независимый социалистический листок, который привлек Леон-Поля, ибо вселял надежды на светлое будущее Франции и грядущее объединение народов Европы в единую великую федерацию. Видишь ли, дело в том, что, когда Франция становится свободной, угнетенные нации вновь обретают мужество. Узнав о провозглашении у нас республики, Италия, Венгрия, Польша попытались сбросить оковы
