Мы выехали на поле и поскакали вдоль пашни. Я вцепился в гриву сильней. Блин, если прибавят ходу, будет скверно. Не слететь бы.
Чёрт. Кони резко остановились, и я чуть не выдрал клок гривы, пытаясь не улететь вперёд. Фух, чуть не слетел. Посмотрел, почему остановка. Ого, проблема! В пятистах метрах, у того края поля стоял конный отряд степняков. Их было около десятка.
— К лесу!
Верея уже завернула свою тройку, Борис за ней, на ходу доставая из короба колчан и лук. Кони на полном ходу подлетели к плотной стене из ёлок. Резко осадив коней, Верея завела свою тройку в небольшой проход, а Борис уже на ходу посылая стрелы в приближающихся степняков, притормозил, развернулся и как пулемёт зачастил стелами. Я от резкого поворота в седле не удержался и влетел в ёлочный бомонд. Чертыхаясь, вылез с той стороны. Там была маленькая полянка, дальше начинался густой лес. Вереин караван уже уходил в лес. Подбежал, и из связки выдернул одно копьё. По ёлкам зашуршали стрелы степняков. Нырнул в ветки и выглянул на поле. Степняки уже были близко. Ого! Их уже шестеро. На поле лежали четыре тела, а лошади бродили рядом.
Вот ведь Робин Гуд! Остальные всадники перестроились на ходу в колонну по двое, передние прикрылись щитами, а задние стали стрелять из луков, но не очень точно. Борис выстрелил ещё три раза, подстрелив ещё одного, и завернул коней в проход. Я вжался в елочные ветки, пропуская, и нырнул за ними, стараясь не отстать. Но парень и не собирался уходить в лес. Он отбросил поводья заводного и встал справа от прохода, приготовив копьё. Ух, не перестаю удивляться отваге молодого парня. Я бы уже сам давно слинял, а он уполовинил из лука врагов, да ещё и засаду приготовил. Думаю, степняки разозлены и сунутся в заросли сразу. Встану-ка я слева. Забрался на заводного коня и подвёл его к нужному месту. Поднял копьё, стал ждать. Борис, весь бледный, посмотрел как прошлый раз и кивнул. С другой стороны ёлочной стены раздались крики, и в проход осторожно высунулся степняк. Парень резко ткнул копьём и с хлещущей из горла кровью степняк забился под ветками. С той стороны яростно заорали, и через ветки стали выпрыгивать стрелы.
Ха! Ёлки, чуть ли не обнявшись, стояли так плотно, что стрелы пущенные с одной стороны, вылетали с другой, уже не могли даже поцарапать. Борис усмехнулся и что-то крикнул. С той стороны опять заорали. Похоже, сейчас попробуют прорваться в плотном строю и все вместе. Я глянул на парня. Он сидел спокойно, как будто каждый день у него такие развлечения. Ветки затрещали, и во влетевшего первым всадника, попасть копьём я не успел. Моё копье прошло за спиной степняка и воткнулось в ствол ёлки, превратив его в перекладину на уровне груди. Зато Борис успел. Он насадил на своё копьё степняка, будто шашлык на шампур. За первым летели остальные, и меня снесло с коня. Из прохода вылетели только кони, а слетевшие всадники копошились внизу. Борис резко выхватил лук и всадил остатки стрел в эту кучу. Потом, подъехав к первому убитому, выдернул копьё, вернулся к ещё шевелящимся веткам, стал яростно втыкать его в стонущих степняков. Похоже, парень выдохся. Как-то осунувшись, он наклонился к гриве и застонал. Конь отошел от ёлок, и я увидел обломок стрелы в бедре.
