— Капитан Бёртон. — Он всегда рекомендовался по-военному; «сэр Ричард», по его мнению, звучало слишком напыщенно.
— Капитан Бёртон. И еще скажи, что, если она хочет принять джентльмена, я провожу его в гостиную.
— Да, мэм.
Служанка затопала вверх по лестнице.
— С виду Полли неловкая, но я ею довольна, — пояснила дама. — Меня зовут миссис Эмили Вилтаппер, капитан. Мой покойный муж, капитан Энтони Вилтаппер, служил в 17-м Уланском и погиб под Балаклавой. С тех пор, вот уже семь лет, я не снимаю траур. Он был замечательный человек.
— Мои соболезнования, мэм.
— Не хотите ли чашечку чая?
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Я ненадолго.
— Неужели у моей квартирантки какие-то неприятности? Сегодня утром она пришла вся в слезах. Что-нибудь в лечебнице?
— Именно это я и собираюсь выяснить, миссис Вилтаппер.
На лестнице послышались тяжелые шаги.
— Она просит, мэм, подняться к ней, — доложила служанка.
— Ладно, Полли. Иди, пеки лепешки.
Пожилая вдова медленно взбиралась по ступеням, а Бёртон терпеливо следовал за ней.
На третьем этаже он увидел сестру Рагхавендру. Ей было лет двадцать пять. Красивая девушка, с черными миндалевидными глазами и смуглой кожей. Маленький прямой нос, полные чувственные губы, темные волосы, сейчас небрежно заколотые, но, очевидно, длинные и блестящие.
Бёртон почувствовал приятный запах жасмина.
Она напомнила ему одну страстную персиянку, с которой он как-то провел ночь, поэтому, когда их глаза встретились, по телу Бёртона пробежала легкая дрожь.
— Вы капитан Бёртон? — спросила она с легким акцентом. — Вы, наверное, хотите узнать о лейтенанте Спике? Пожалуйста, заходите.
Бёртон вошел вслед за ней в маленькую, без особого убранства комнату и сел в кресло. Девушка и миссис Вилтаппер расположились на диване.
Ему сразу бросилась в глаза статуэтка Ганеши на камине; на столе валялась небрежно брошенная косынка, на буфете стояла бутылочка лауданума.
Сестра Рагхавендра сидела неестественно прямо, сложив руки на коленях. Она еще не сняла униформу медсестры: на ней было длинное серое платье с рукавами и высоким воротником и белый жакет.
— С разрешения миссис Вилтаппер, — мягко начал Бёртон, — я хотел бы расспросить вас о событиях прошлой ночи, о том, как забрали из лечебницы лейтенанта Спика.
Вдова ласково погладила руку девушки.
— Как самочувствие, дорогая?
— Замечательно, — сухо ответила та. — Задавайте вопросы, капитан Бёртон.
— Вы можете по порядку рассказать, что произошло?
— Да. Я дежурю ночью, с двенадцати до шести. Меня приставили к лейтенанту Спику сиделкой. Простите за прямоту, капитан, но жить ему оставалось недолго: вся левая сторона его лица — одно месиво. По медицинским показаниям сиделка ему вообще не нужна, раз положение безвыходное, но мы никогда не оставляем умирающего в одиночестве — вдруг он придет в себя и попросит чего-нибудь.
