О напряженности сражения свидетельствует совершенно неординарный факт. В дело была введена личная охрана русского царя — лейб-казаки императорского конвоя. Здесь снова отличился корпус Раевского, гренадеры которого, построенные в каре, «стояли как скала среди разъяренного моря французской конницы».
Понеся огромные потери и не добившись поставленной цели, Наполеон на следующий день предложил мирные переговоры (кои были проигнорированы). Еще через день (после сосредоточения всех трех армий) союзные войска атаковали французов. И снова главный удар наносила колонна Барклая.
Беспрерывные атаки союзных войск вынудили Наполеона к отступлению. Поражение французской армии было бесспорным. Лейпцигское сражение было самым крупным в наполеоновских войнах. После Бородино оно явило закат французской армии. Французская армия потеряла в нем 80 тысяч человек, союзные войска — 50 тысяч.
К сожалению, половина потерь союзных войск пришлась на русское войско. Таким образом, «главным виновником» поражения французских войск в Битве народов снова стал русский солдат, а одним из главных действующих лиц этой драмы снова оказался полководец Российской империи.
Осенью 1813 года петербургская знать принимала бесчисленные поздравления от иноземцев. На приемах и банкетах некоторые притворно вопрошали: «А не встречали ли вы завсегдатая петербургских балов Лористона? — Так он же теперь у Наполеона! — Да говорят, что Барклай после Лейпцигского сражения прислал его снова в Петербург».[88]
Барклай де Толли был возведен в графское достоинство, его грудь украсили австрийский командорский крест Марии-Терезии и прусская лента Черного орла. Волевой, энергичный, он по-прежнему на первых ролях. За Бриенское сражение ему была пожалована золотая шпага с бриллиантами.
Вместе с тем как главнокомандующий русской Большой действующей армией в освободительном походе русских войск он постоянно поддерживал тесную связь с местными органами власти, на территориях, где шли боевые действия, заботился о снабжении подчиненных ему войск, решал многие административные вопросы. Будучи внимательным и заботливым по отношению к нижним чинам, он столь же строго взыскивал с них, поддерживая в войсках высокую дисциплину и порядок. После вступления на территорию Франции в одном из своих приказов он требует уважительного отношения к местным жителям: «Не считать никого из них нашим неприятелем, исключая тех, кои поднимают против нас оружие, а потому всякое насилие карается смертью».
