— По-прежнему хочешь вернуться на землю?
Лодка свернула в тёмный проулок, от воды в канале запахло гнилью. Крыши домов вот-вот сомкнутся над головой. Липким воздухом трудно дышать.
— Мне страшно остаться. Ждать, мучительно гадая: корабль или волна света? Существовать, чередуя ужас с надеждой.
— Альберт говорит, смерть — выход, избавление. Иная форма бытия.
— Я не верю ему. Дух не знает, что есть смерть, и не помнит жизни. Завис на границе света и тени.
— Мы тоже могли бы кружить над городом, летать над каналами и мостами, встречаться в чужих снах. Всегда быть рядом.
— Быть рядом, но не принадлежать друг другу. И не жить.
— В жизнь вернёшься одна. Я провожу тебя, но на земле мне нет места. Мы не встретимся более. Наше будущее здесь, в городе. Здесь мы по-настоящему свободны. Как духи.
— Они-то свободны?! Вечные узники города!
— Духи не чувствуют давления времени. Легки, как ветер. Не знают ни боли, ни страха, ни усталости. Всё, что не имеет формы, обладает силой воды, её переменчивым постоянством.
— А если и духов рано или поздно забирает волна?
— Когда утратил форму, безразлично и состояние. Пар, свет, не всё ли равно? Если это и есть состояние вечного возвращения.
— Но мне важна форма! Я хочу лепить, вырезать, создавать статуи. Они — единственное, что могла бы взять на борт корабля в новую жизнь, но боюсь, никто не позволит. Вот и бежим из города в карнавальную ночь, как воры.
— Да, вам троим есть, что хранить и ради чего бороться. Но вы не знаете, куда вы бежите.
— Так расскажи нам! Хватит играть немого свидетеля.
— Что ж… Ты, видимо, веришь в воскрешение Богини Земли, когда женщине позволят «стать поэтом и отрыть то, что мужчине неведомо»[79]. Не ждите Великую Богиню, она не вернётся, сердце её отравлено. Сириус — звезда-гермафродит: красная — женское начало и синяя — мужское. И то, и другое на земле уже побывало. Язычники чтили своих матерей, жили сердцем и в гармонии с природой. В эру Рыб разум подчинил себе чувства. И мы выплакали глаза, истекли кровью. Войны, золото, крестовые походы, истерзанная земля, утраченная гармония. Рыба же гниёт с головы, грядёт новый виток спирали — эра Ветра, воплощение самых безумных и причудливых фантазий, искусственно созданная реальность взамен осквернённого естества. Эра Водолея — эра людей без расы и национальности, без пола и возраста, без пристрастий и убеждений. Мигранты и глобалисты, трансвеститы и однополые браки, клонирование и препараты, продлевающие жизнь, терпимость и вседозволенность. Виртуальные биороботы, полулюди-полуживотные, выращенные в плену голубых экранов. Им не за что будет бороться и нечего преображать, они ни во что не верят. Мужчина и женщина не узнают друг друга в толпе; старик не уступит место ребёнку; Галатея, ставшая франкенштейновым монстром, задушит Пигмалиона. Они не способны ни любить, ни ненавидеть. Из страха новой бойни им ампутировали свободу ума и воли, научили приспосабливаться к любым условиям, терпеть всех людей, а не заслуживающим жить изуверам придумывать извинения и снимать о них кино. Тень и свет, добро и зло — всё едино, если лишён необходимости выбирать и бороться за свой выбор. Сквозь мутное окно солнечный день кажется пасмурным. Брат предчувствовал пустоту абстракции за несколько поколений до чёрного квадрата и разбрызганной по холсту краски. Писал свои «восьмёрки», знаки бесконечности, как одержимый. Ему и тогда было тошно смотреть на лица людей. Знал, что породят войны: бесплодие. Он и те, кто дышал ему в затылок, осознали трагедию лишнего человека, им хватило смелости выставлять пустые холсты. Но на смену пришли худшие существа: без тоски по утраченной гармонии, без поисков смысла жизни, без попыток оправдать собственную никчёмность. Поп-арт. Продают с аукционов трупы акул и розовые унитазы. Пустота должна была заполниться. И заполнилась — развлечениями. Они научились не думать, не сожалеть ни о чём. Не живут и не стремятся вырваться за рамки существования, терпят жизнь, убивают время. Если долго смеяться, даже над ерундой, возникает ощущение … нет, не счастья, подделки. Яркого до рези в глазах кислотно-розового призрака радости. Хочешь жить среди них? Какие там могут быть статуи? Всадник без головы? Улыбка Чеширского кота?
